Под крылом дракона

«Однажды все четыре светлые стихии собрались вместе, чтобы объединить свои лучшие качества. Из этого сочетания родилась уникальная магия, которая получила название Золотого Лотоса. Потому что, когда объединившиеся стихии взглянули на то, что у них получилось, они увидели огромный золотистый цветок, который даже в закрытом состоянии вызывал восхищение и желание всегда иметь его подле себя. Он возник как соединение Земли, которая укрыла его корни, Воды, которая питала его, и Воздуха, без которого не может существовать ничто живое. Тогда Огонь возмутился и спросил:

– А где же моя часть?

В тот же миг бутон раскрылся, и оказалось, что внутри он хранил зародыш новой жизни: на сердцевине лежало яйцо лилово-синего цвета, слишком большое даже для самых крупных птиц. Вскоре оно качнулось, скорлупа треснула и на желтый лепесток выбрался маленький дракон.

Ведь известно, что драконы всегда делают кладки в долине Лотосов, доверяя своих детей только этим цветам…»

– Итак, кто сегодня получил благословение на Лиоле? – спросил тем временем Элиор. Повелитель тряхнул головой и вернул свои мысли в стены зала совещаний.

– Как одно из подтверждений правильности наших видений, сегодня на Лиоле случилось невероятное чудо, – отвечала ему мерным голосом рыжеволосая эльфийка, сидевшая напротив. – Его покинул юноша, который находился там всего пять дней. И все пять дней он был там один. Возможно, именно он является носителем великой магии.

Повелитель удивленно хмыкнул. Пять дней – это немыслимо короткий срок пребывания на острове! Не надо иметь дар ясновидения, чтобы заподозрить в этом что-то особенное.

– Как его зовут? – обратился к девушке венценосный эльф.

– Амаир, – ответила та. – Он живет в Вессиене, рядом с Гиджилем.

– Вот как? – Повелитель перевел взгляд на другого эльфа, сидевшего ближе к нему. – Ирелант, тебе ведь нетрудно будет по пути домой заехать проведать предполагаемого спасителя Тоукси?

– Конечно, Лаким, – ответил Повелителю названный эльф.

– Как только ты будешь знать что-то конкретное на его счет, ты свяжешься с Элиором по медальону. Передавать такие вести по воздуху не стоит.

Ясновидящий снова кивнул, и тогда Лаким спросил:

– Сколько у нас времени до того, как Страж вступит в силу и применит свою магию для защиты Тоукси?

Над столом повисло молчание.

– Вряд ли в этом возникнет необходимость скорее, чем через десять лет. – чуть помедлив, ответила одна из ясновидящих.

– Всего десять лет? – переспросил Лаким чуть более обеспокоенно, чем ему хотелось.

Хакв очень красочно расписывал невероятные возможности магии Золотого Лотоса и едва упоминал о том, ради чего Страж придёт в мир. Но Лакиму страшно было предполагать, что за оружие должно появиться у тёмных, если для спасения Тоукси придётся прибегнуть к помощи такой великой волшебной силы.

– Не меньше, чем десять лет, – поправила его эльфийка, напоминая тем самым, что и за это время можно успеть многое. Повелитель чуть помедлил и согласно кивнул.

– Что ж, если самое плохое, что вы можете предсказать, – это десять лет, – спокойно сказал он, вполне овладев собой, – значит, нам нужно готовиться к серьезной войне.

***

Иррана мрачно смотрела в зеркало. Оттуда ей отвечала столь же неприветливым взглядом девушка странного вида. Черты её лица были остры и неправильны, нос загнут наподобие клюва, а волосы бледно-желтого цвета свисали унылыми прядями. На фоне этой неприятной внешности ещё более удивительными и красивыми казались миндалевидные черные глаза, словно взятые с другого лица. Девушка едва заметно дернулась и недовольно отвернулась, не желая больше созерцать свое отражение. Зеркало понимающе зарябило, и изображение расплылось, открывая наблюдательнице каменистый холм, вход в пещеру у его основания и яркое сияние, исходившее изнутри.

– Вин, ты долго будешь там копаться? – негромко позвала девушка, уменьшая яркость зеркала.

Из-под стола торопливо вылез пухлый тарбаган.