Под крыльями Босфор

И возникла угроза окружения русской армии.

Что в это время происходило в штабах, одному Богу известно. О чём-то можно было судить по противоречивым друг другу приказам. Так, после месяца ожесточённых боёв Ставка отдала Иванову приказ усилить наступление и очистить Заднестровье от австрийцев. А через несколько дней поступил новый приказ, но уже на прекращение операции и отход к Карпатам.

И Иванов приказал своим армиям отходить…

Лебедев

Обо всём этом мы узнавали из газет. Сестрички на станциях покупали прессу. Как и о том, что наступление противника неожиданно приостановилось. В Германии начались какие-то беспорядки. Конкретного ничего по понятным причинам не сообщалось, но сам дух написанного в газетах был тревожным. Да, забыл сказать. Находимся мы сейчас вместе с другими ранеными в санитарном эшелоне. Сначала, правда, нас определили в Львовский госпиталь, но через день всех раненых из него начали вывозить. И читали нам эти заметки в санитарном вагоне, уходящем на восток. На какой-то период война для нас закончилась.

Вместе держаться не получилось, раскидали нас по разным вагонам. Рука не беспокоила, а вот нога… С ногой всё было не так хорошо. Ранение сложное, доктор всё удивлялся, как это я в сознании после ранения оставался, да ещё ребят помогал грузить в самолёты на том перевале. По его словам, я вообще ходить не должен был… Да ничего не должен был делать… И пророчил мне минимум полгода на больничной койке… Посмотрим!

Грачёв

Пуля шлёпнула по стволу, запорошила глаз кусочками отлетевшей коры, заставила упасть на колени. Сил уже не было встать, просто завалился на бок, перекатился в сторону, крепко прижимая к груди «Маузер». У меня ещё осталось два патрона, так что повоюем!

Лежу на животе, голову уронил, снег ртом хватаю. До гребня рукой подать, дотянуться буквально можно. Только и погоня не отстаёт. Слишком много их оказалось, так и идут следом. И уже не стесняются, на поражение бьют. Сначала всё по ногам целили, пока я их не довёл, не разозлил. Как только это понял, так и воспользовался таким подарком судьбы. Ну и лощинка та самая помогла, укрыла.

Отдышался, голову приподнял, прицелился. Плавно за спуск потянул. Внизу один из силуэтов головой в снег ткнулся. Ну и мне в ответ прилетело. Правда, не попали, но деревья вокруг вздрогнули. И снег с веток посыпался. Я и метнулся в этом снегу туда, за спасительный гребень.

Покатился вниз… Спасён? Не попали? Фух! Снег подо мной провалился, обрушился…

И я сорвался вниз со скалы, в тщетных попытках уцепиться напоследок пальцами за чёрный холодный камень…

Глава 17

Царское Село

— Владимир Фёдорович, Вам незачем сейчас пересказывать нам газеты месячной давности. Читать мы и сами умеем. Или вы в этом сомневаетесь? — раздражё́нно кивнул на столик с разложенной на нём тоненькой кипой газет Николай Александрович. Впрочем, тут же и обузда́л своё недовольство, направил его в более конструктивное русло. — Что нового появилось в расследовании за этот месяц?

— Государь, — выпрямился Джунковский. — Осмотр сгоревшего самолёта и последнего, так сказать, места боя ничего не дал. Очень уж много там до нас людей побывало. Немцы с австрийцами изрядно наследили. Люди из ведомства Николая Степановича уверены, что тело на самом деле так и не было обнаружено…

— Почему? — перевёл взгляд на Батюшина Император. — Берлинские газеты буквально на следующий день недвусмысленно указали на гибель «личного врага» Канцлера.

— Ваше императорское величество. Мои люди вместе с людьми Владимира Фёдоровича обнаружили место возможной, — Начальник Разведки выделил голосом последнее слово, — гибели полковника Грачёва и уверены в своих выводах. Противник тела не нашёл. Да, немцы спускались в долину под скальным обрывом, но признаков разбора каменного обвала не было…

— Почему?

— Простите? — не понял вопроса Государя Батюшин.

— Почему немцы завал не разобрали? — терпеливо пояснил Николай Александрович.

— Невозможно разобрать завал столь малыми силами… И мы его тоже не разбирали, — предупредил очередной вопрос Государя Николай Степанович. — Мы с Владимиром Фёдоровичем предлагаем пока считать полковника без вести пропавшим…

Император вернулся взглядом к Джунковскому.

— Грачёв и не из таких переделок выбирался, — поспешил объясниться Начальник Отдельного Корпуса жандармов. — Объявить о его гибели мы ведь всегда успеем… Тем более, родственников и наследников у Сергея Викторовича нет, торопить с наследством никто не будет. Да и наследства, как такового, тоже нет. Сейчас в долинах грязь непролазная, а как всё подсохнет, мы к завалу ещё одну экспедицию отправим. Пусть разгребают. По конечному результату работ и определимся…

— Согласен. О гибели пока ничего не объявлять, на все подобные сообщения в иностранной прессе внимания не обращать. Экспедицию готовьте. За исполнением работ проследите лично, Владимир Фёдорович. Более вас не задерживаю, господа.

Николай Александрович подождал, пока за генералами закроется дверь, вздохнул и подошёл к столику в глубине кабинета.

— А ты что думаешь?