Под игом чудовища

— Согласен. Но для водомерок, может, как раз наоборот.

Ещё пять минут прошли спокойно, они почти бежали, радуясь, что идти можно всё время прямо, и берег недалеко — он уже нависал стеной из каких-то тёмных и невысоких растений. Однако то, что тропинка после их прохода ещё достаточно долгое время оставалась проходима, тоже вышло им боком: в пятидесяти шагах позади вдруг что-то приземистое и массивное грузно плюхнулось на скованный льдом отрезок трясины в добрых, как знал лорд, четыре шага шириной.

Тропинка ощутимо вздрогнула под ногами и прогнулась, но выдержала. И вскоре трое разведчиков наблюдали, как по их следам, тыкаясь мордой в землю, и подфыркивая, начинает приближаться, посверкивая многочисленными — не меньше двадцати! — крохотными бусинками глаз, разбросанных по всей морде, легендарная лягуха.

Вот уж малоприятный попутчик! И не сбежишь же!

— Цельтесь в морду и пасть! Всё остальное у этой твари бронированное! — Марат первым подал пример, поспешив вновь скинуть лук и прицелиться. Зло пропела стрела, вонзившись в одну из ноздрей монстра, успевшего короткими, но частыми прыжками приблизиться на двадцать шагов, — Нельзя подпускать ближе пяти шагов! Прихлопнет!

Лорду Дилени оставалось только целиться и стрелять, целиться и стрелять. То же делал и Борис. Однако хотя морда твари и стала похожа на подушечку для иголок, подыхать или убегать прочь настырная животина явно не собиралась, выражая недовольство короткими подрёвываниями, в которых слышалась и злость, но куда явней — голод и вожделение. Видя уязвимость их позиции и тактики, лорд Дилени поступил просто.

Быстрыми движениями заморозив трясину на десяток шагов вокруг места, где они стояли, выключил и отложил трость. Вынул меч. Присел пониже. И ринулся к морде прыгавшей всё ещё короткими, «подготовительными», прыжками, лягухи. Крикнул на бегу:

— Отставить стрельбу!

После чего сам заорал во всю глотку благим матом «А-а-а-а!!!», чем умудрился действительно буквально огорошить чудище — то замерло на долю секунды, словно опешив от такой наглости: ну как же! Какая-то моська осмелилась кидаться на неё, грозу и царицу болот, ещё и вопя во весь голос, чего тут, в Царстве вековечных топей, уж точно отродясь не бывало! Кощунство и попрание традиций!..

Но лорду Дилени этих мгновений оказалось достаточно: меч вонзился снизу прямо в середину нижней челюсти, и осталось лишь, используя инерцию движения и силу мышц, направить его остриё кверху — туда, где у монстра должно быть нёбо и мозг.

Треснувшись кистями рук о склизкое тело, лорд отскочил назад, так и оставив меч торчать из челюсти.

Лягуха, поморгав своими оставшимися целыми глазками, поразевала метровую пасть, и что-то неразборчивое проурчала: словно действительно пыталась перед смертью высказаться. Интересно только — что: то ли свои соображения о том, что с ней поступили нечестно, то ли просто обругать обидчика. После этого туловище, сразу утратившее злобную целеустремлённость и некую природную грацию, словно растеклось по твёрдой поверхности льда: так, будто из него выпустили воздух.

Несколько секунд царила абсолютная тишина: заткнулись, казалось, даже неизменные болотные цикады и комары.

Затем Борис выдохнул:

— Знаете что, монсиньор… Вы или очень глупый, или очень храбрый! Я слышал про лягух, что от этих тварей, встретив, нужно просто бежать. Без оглядки. Со всей возможной скоростью. Потому что победить их невозможно…

— Да и я не знал, что их можно убить вот так, мечом… Старики в посаде говорили, что убивали их раньше копьями — с очень длинными наконечниками. Охотников должно быть не меньше десяти. И происходить всё должно только на суше. А целиться старожилы советовали в открытую пасть — и в глотку.

— Да, я примерно так и сделал. Просто кое-кто сказал мне, что кожа, из которой состоит надувной мешок у нижней челюсти, очень эластична, и пробить её вполне возможно — там нет брони, иначе тварь не смогла бы глотать свою жертву, словно удав. Или распевать призывные рулады самочкам — вернее, самищам! — по весне… И, как видите — это сработало. Сквозь кожу горла и нёбо удалось попасть прямо в мозг! — лорд Дилени, на всякий случай отошедший от твари ещё на пяток шагов в ожидании агонии, подходить к ней снова вовсе не спешил. За что никто и не подумал бы его упрекать: мало ли! Вдруг монстр просто хитро прикидывается!

Но монстр не прикидывался.

И через минуту они повынимали все свои стрелы обратно, после чего приподняли втроём морду монстра, и лорд Дилени, уперевшись ногой, еле вытянул меч из костей очень прочного черепа. Хорошо, что стальной зуб вошёл внутрь этого черепа с той стороны, где мозг твари не был надёжно прикрыт толстым костяным сводом, который по слухам не брали никакие, даже бронебойные, наконечники — что стрел, что копий…

— Повезло нам. Вернули кучу стрел в колчаны. А то на территории врага и стрелять-то было бы нечем!

— Вот! Именно поэтому я и решил рискнуть.

— Могли бы хоть предупредить, милорд…

— Некогда было разговаривать. Да и получилось неплохо.

— Неплохо, согласен. Тварь даже не билась, как они обычно делают, в агонии.