Под чужим флагом

«Железный Кулак» со счастливой улыбкой на лице наблюдал эту картину, радостно вдыхая запах земли, доносившийся легким и приятным ветерком, дувшим с холмов за городом.

Недоставало только одного, чтобы его радостное настроение было полным — шкипера.

— Где шкипер? — спросил он Дауса, который в это время аккуратно укладывал в круги толстый канат.

— Только что ушел к себе! — кратко ответил Даус.

Торопясь, чтобы скорее достичь своей цели, «Железный Кулак» моментально подбежал к борту и спрыгнул на берег, острым взглядом разыскивая свою жертву во всех направлениях. Но нигде не виднелось этой желанной фигуры и он быстрым шагом пошел вверх по дороге в город, пока не увидел приближавшегося оттуда какого-то человека, от которого надеялся добыть нужные сведения. Затем, случайно посмотрев назад, он заметил, что мачты шхуны скользят вдоль набережной, и немного замедлив свой шаг, разобрал к своему несказанному изумлению, фигуру шкипера, стоявшего у штурвала.

— Та-та, кок! — весело крикнул шкипер.

Взбешенный и удивленный «Железный Кулак» помчался назад и, остановившись на краю набережной, тупо смотрел широко открытыми глазами на шхуну и весело ухмылявшиеся физиономии ее матросов, поднимавших паруса, в то время, как она медленно поворачивалась носом к морю.

— Гм, они не очень долго стояли тут, старина! — послышался голос у его плеча.

Рядом с ним остановился человек, которого он хотел встретить, когда торопился в город.

— Они пришли всего десять минут назад, — продолжал незнакомец. — Вы не знаете, чего они сюда заходили?

— Они здешние, — ответил «Железный Кулак», — но у нас со шкипером есть свои счеты и я его жду.

— Это судно не принадлежит к нашему порту, — сказал незнакомец, глядя на удалявшуюся «Резвую».

— Ошибаетесь, — произнес «Железный Кулак».

— Очень может быть, — сказал незнакомец. — Не знаю откуда она, но не отсюда.

— Как, — воскликнул «Железный Кулак», — и его голос немного дрогнул, — разве это не Ферхэвен.

— И на двести миль отсюда нет такой гавани. Кто вбил эту дурацкую идею в ваш толстый череп.

Пришедший в бешенство призовой боец угрожающе поднял кулак при таком определении, но в этот самый момент команда «Резвой», как раз выходившей из гавани в открытое море, в полном составе перегнулась через борт на корме и в воздухе прогремело троекратное радостное ура. Незнакомец обладал дружелюбным и экспансивным характером и, так как очевидно, его несчастная звезда взошла в это утро, то он снял свою шляпу и во весь голос прокричал ответное ура.

Немедленно после этого, он целиком получил всю порцию, предназначавшуюся шкиперу «Резвой», так как окончательно обезумевший от ярости бывший кок полностью облегчил на нем свое исстрадавшееся от долгого ожидания сердце.

Просоленный капитан

— Старый Уэппингский причал? — произнес косматый тип, взвалив на плечо новенький матросский сундук и сразу перейдя на рысь. — Есть, капитан, место известное. Ваше первое плавание, сэр?

— Угадал, друг, — отозвался владелец сундучка, маленький худосочный подросток лет четырнадцати. — Только не беги так на своих ходулях, слышишь?

— Слушаюсь, сэр, — сказал мужчина. Замедлив шаг, он повернул голову и пригляделся к своему спутнику. — Нет, не первое это ваше плавание, сэр, — с восхищением в голосе проговорил он. — Быть этого не может. Я вас сразу раскусил, едва увидел. И что вам за охота втирать очки бедному работяге?

— Что ж, в морских делах я разбираюсь неплохо, это верно, — сказал мальчишка самодовольно. — А ну, право руля! Еще немного право руля!

Мужчина незамедлительно повиновался, и таким манером, к большому неудовольствию прохожих, двигавшихся навстречу, они прошли оставшееся расстояние.

— И всего делов-то на какую-то паршивую полукрону, капитан, — сказал мужчина. С этими словами он поставил сундук на верхнюю ступеньку причала и благодушно расселся на нем в ожидании платы.

— Мне нужно на «Сюзен Джейн», — обратился мальчишка к перевозчику, который сидел в своей лодке, придерживаясь рукой за нижнюю ступеньку.

— Ладно, — сказал тот. — Давай сюда твое добро.

— Грузи его на борт, — сказал мальчишка носильщику.

— Слушаюсь, капитан, — сказал тот, весело улыбаясь. — Только сперва, если вы не против, я хотел бы получить свою полукрону.

— Ты же сказал на станции, что шесть пенсов, — возразил мальчишка.

— Два шиллинга и шесть пенсов, капитан, — по-прежнему улыбаясь, произнес носильщик. — Это у меня голос такой хрипловатый, и вы, наверное, не расслышали про два шиллинга. Полукрона у нас — обычная цена, сбивать ее нам никак не разрешается.

— Ничего, я никому не разболтаю, — пообещал мальчишка.

— Отдай человеку его полукрону, — с неожиданной злостью вмешался перевозчик, — и кончай отлынивать. А мне ты заплатишь восемнадцать пенсов, понял?

— Хорошо, — с готовностью согласился мальчишка. — Это недорого. Я не знал, какие здесь цены, только и всего. Но я не смогу с вами расплатиться, пока не попаду на корабль. У меня с собой только шесть пенсов. А на корабле я попрошу капитана, чтобы он отдал вам остальное…

— Кого попросишь? — взревел носильщик.

— Капитана.