Под чужим флагом

— Вылезайте оба, или я вас линьками выгоню! — проревел раздраженный командир.

— Чего они такого плохого делают? — спросила миссис Блоссом.

— Им здесь не место, — хрипло сказал шкипер. — У них другая работа есть.

— А кто мне будет таскать котлы да кастрюли? — решительно возразила миссис Блоссом. — А ты, Джимми, не суйся туда, где тебя не спрашивают.

— Это же бунт! — пролепетал помощник в ужасе. — Форменный бунт!

— Этого она еще не понимает, — шепнул шкипер в ответ. — Кок! Вы не можете так разговаривать с капитаном. Все, что говорю я или мой помощник, надлежит исполнять без разговоров. Пока это вам в новинку, но ничего, со временем привыкнете.

— Да ну? — протянула миссис Блоссом. — Неужели привыкну? Что-то сомнительно… Да как ты смеешь, Джим Гаррис, так разговаривать со мной! Стыдись!

— Меня зовут капитан Гаррис, — строго сказал шкипер.

— Ах, КАПИТАН Гаррис, — язвительно произнесла миссис Блоссом. — А что же произойдет, если я не стану слушать ни тебя, ни этого мозгляка?

— Мы надеемся, до этого дело не дойдет, — со спокойным достоинством ответил шкипер, встав рядом с Джорджем. — Сейчас вахта помощника, а я должен вас предупредить, что он весьма свиреп. Джордж! Решительно пресекайте всякие безобразия!

Весь следующий день процессу приготовления пищи содействовало пять услужливых матросов.

— Употребите же свою власть, — ворчливо призвал помощник, когда с камбуза донесся взрыв радостного хохота. — Вон как их разбирает! Ведут себя так, словно нас с вами вовсе нет на судне!

— А ты меня поддержишь? — спросил шкипер, бледный, но решительный.

— Разумеется, — сказал помощник.

— Вот что, ребята, — сказал шкипер, показавшись на баке, — Нечего вам целый день торчать на камбузе. Вы кока от дела отрываете. Доставайте-ка ножи и шагом марш мачты драить!

— Стойте где стоите, — сказала миссис Блоссом.

— Слышали, что я сказал! — загромыхал шкипер, пока матросы нерешительно переминались с ноги на ногу.

— Так точно, сэр, — пробормотали они и нехотя разошлись.

— Опять ты встреваешь! — пылко произнесла миссис Блоссом, ощущая свое поражение. — Все-то ты меня изводишь! Как только тебя матросы не побьют, мерзкий ты человечек, и бакенбарды твои мерзкие!

— Марш на камбуз! — сказал шкипер, поглаживая бакенбарды.

— А кто ты такой, чтобы мне указывать. Джим Гаррис? — спросила миссис Блоссом, колыхаясь от гнева. — Передо мной-то можешь не выпендриваться! КТО ЗАНЯЛ ПЯТЬ ФУНТОВ У МОЕГО ПОКОЙНОГО МУЖА ПЕРЕД САМОЙ ЕГО СМЕРТЬЮ И ДО СИХ ПОР НЕ ОТДАЛ?

— Марш на камбуз, — прошептал капитан.

— ЧЕЙ ДЯДЯ БЕНДЖАМИН СХЛОПОТАЛ ТРИ НЕДЕЛИ? — мрачно вопрошала миссис Блоссом. — А ЧЕЙ ДЯДЮШКА ДЖОЗЕФ ЗА ГРАНИЦУ СМОТАЛСЯ, ДАЖЕ ВЕЩИЧЕК НЕ ЗАХВАТИЛ?

Шкипер не ответил. Желание команды получить ответ на эти жизненно важные вопросы было столь ощутимым, что он повернулся к мегере спиной и направился к помощнику, который как раз в этот момент поспешно нагнулся, дабы уклониться от мокрой тряпки, пущенной миссис Блоссом. Командный состав озабоченно смотрел друг на друга.

— Ну-ка, убирайтесь, — сказала миссис Блоссом, размахивая другой тряпкой. — Нечего возле камбуза отираться.

Шкипер надменно приосанился, но, поскольку один его глаз продолжал упорно следить за тряпкой, должного впечатления не получилось. И после непродолжительной внутренней борьбы шкипер отступил. Сам Веллингтон растерялся бы при виде мокрой тряпки в руках распаленной женщины.

— Пусть уж побесится, пока до Ллэнелли не доберемся, — сказал шкипер. — Там я отправлю ее поездом домой и найму настоящего кока.

Пребывая в счастливом неведении касательно своего мрачного будущего, миссис Блоссом самозабвенно трудилась. Помогала ей вся команда. И вступить с коком в борьбу осмелилась только крепкая атлантическая качка, поджидавшая их за западной оконечностью Корнуэлла.

Первые ее признаки заключались в том, что со стенок камбуза стала падать всякая мелкая утварь. После того, как миссис Блоссом несколько раз подняла и перевесила упавшие предметы, она отправилась выяснить, в чем дело, и обнаружила, что шхуна клюет носом большие зеленые волны и со скрипом переваливается с одного борта на другой. Брызги, проносящиеся над судном, вынудили ее спуститься в камбуз, где стало вдруг невероятно душно, и хотя все как один умоляли ее прилечь и попить чайку, она с презрением отвергла подобные предложения и, сжав губы, осталась на своем посту.

Спустя два дня пришвартовались в Ллэнелли, а через полчаса шкипер вызвал к себе помощника и, вручив ему деньги, приказал рассчитать кока и нанять другого. Помощник наотрез отказался.

— Выполняйте приказ! — пролаял шкипер. — Выполняйте, или мы с вами поссоримся.

— У меня жена и дети, — сказал помощник.

— Вздор! — сказал шкипер. — Чепуха!

— И дядюшки, — непочтительно прибавил помощник.

— Ну ладно, — сверкая глазами, произнес шкипер. — Сначала наймем нового кока, и пусть сам выкручивается. Чего это ради он будет нашими руками жар загребать?