Под британским флагом

— Лейтенанта Джеймса Фаирфакса, который сейчас служит у вас аттестованным мичманом. Двух мичманов — Роберта Эшли с «Бедфорда» и второго не моложе восемнадцати лет. Тиммермана или опытного помощника тиммермана. Помощника хирурга. Пять морских пехотинцев, не самых тупых.

— Последний пункт сложно выполнить, — улыбнувшись, молвил клерк.

Я улыбнулся в ответ и сказал:

— Ладно, давайте, какие есть, но было бы неплохо, если бы ими командовал сержант Джон Бетсон, который сейчас служит капралом у меня.

— Это не сложно, — сделав пометки, сказал он.

Остановившись возле трапа, я поставил в известность аттестованного мичмана Джеймса Фаирфакса:

— Оказывается и у тебя есть протекция. Завтра станешь лейтенантом.

— Откуда ты знаешь? — недоверчиво спросил он.

— Как мне не знать, кто будет служить под моим командованием?! — бросил я через плечо, спускаясь по трапу.

Пусть Джеймс привыкнет к счастью, а то еще сдуру не признает его, обидится и ляпнет что-нибудь непростительное. Как после такого командовать им?!

27

Интендант Петер Деладжой прибыл на приз рано утром. Он догадывался, что адмиралу не терпится узнать, сколько получит призовых, и старался угодить. В полдень флот отправлялся в поход, не дожидаясь прибытия пополнения из девяти кораблей под командованием контр-адмирала Манна, который запаздывал. По сведениям нашей разведки французский флот вышел седьмого июня в море в составе девятнадцати вымпелов, но с существенным некомплектом экипажей, потому что многие моряки сбежали во время беспорядков в Тулоне. Куда направился вражеский флот, никто не знал. Наши фрегаты еще вчера были посланы на поиски. Вместе с интендантом и двумя его постоянными молчаливыми помощниками, прибыли две бочки.

— В бочках соленые лимоны, — поставил меня в известность Петер Деладжой. — По приказу Адмиралтейства будете выдавливать из них сок и в обязательном порядке добавлять в грог членам экипажа, чтобы не болели цингой. За невыполнение этого приказа капитана ждет наказание.

— Будем добавлять, — не стал я спорить, хотя у нас была возможность покупать свежие фрукты, овощи и мясо.

Я грог не пью. У меня в каюте стоит бочонок красного вина с предыдущего приза. Матросы отлили мне литров двадцать из большой бочки, литров на тысячу, а заодно и сами нахлебались от души. Поскольку никто не возмутился по поводу недостачи вина, с последнего приза мы выгребли всё, что можно без ущерба для его мореходности, и несколько мешков пшеницы, которую в ближайшие дни отвезем на ветряную мельницу, а муку будем использовать для выпечки хлеба, булочек, пудингов.

Осмотр интендант провел быстро. Стоимость груза пшеницы он заранее определил по документам, а бригантины — на глаз.

— Пшеницу заберет казна, а бригантину выставим на торги, — сообщил Петер Деладжой. — Общая сумма будет не меньше четырех тысяч двухсот фунтов стерлингов. Я сегодня же сообщу об этом твоему агенту. Сколько тебе причитается долей? Две восьмых?

— Три, — ответил я. — Получу еще и за офицеров, потому что их нет.

— Адмирал получит пятьсот двадцать пять фунтов, а ты — тысячу пятьсот семьдесят, — подсчитал он в уме быстрее меня.

Я так привык, что считаю намного быстрее всех, что неприятно удивился. Видимо, в следующей эпохе я уже не буду выглядеть умником.

— Очень приличные деньги для молодого лейтенанта, — сделал вывод интендант.

Кто-то бы стал спорить, а я разве буду?! Теперь чувствовал себя большим и сильным. Если вдруг не понравится в Королевском флоте, пошлю всех в Роттердам через Копенгаген и уйду на вольные хлеба.

— У моей жены по вечерам собирается местное светское общество. Много молодежи. Жена моложе меня на шестнадцать лет, — сказал он хвастливо. — Музицируют, поют, общаются. Ей будет приятно увидеть тебя среди гостей, потому что о тебе сейчас говорит весь Гибралтар.

Свершилось — я стал звездой Гибралтара! Интересно, сколько дней (или часов?) продержусь на вершине?!

— Буду рад посетить ее салон, — галантно ответил я.

Все равно по вечерам делать нечего, а люггер простоит здесь еще несколько дней, пока не закончатся все процедуры с призом. Приобщусь к местному светскому обществу, пока приглашают.

До одиннадцати на «Делай дело» прибыли лейтенант Джеймс Фаирфакс, мичмана Роберт Эшли с «Бедфорда» и Хьюго Этоу с линейного корабля третьего ранга «Агамемнон», помощники тиммермана и хирурга и пять морских пехотинцев. Теперь под моим командованием находилось тринадцать корсиканцев, два копта и итальянец, которых уравновешивали пятнадцать морских пехотинцев и их сержант, приказ о повышении в звании которого привез вновь испеченный лейтенант. Не то, чтобы я не доверял корсиканцам, но бережёного бог бережет. Лейтенант, два мичмана и шесть унтер-офицеров составляли третью группу, которая будет доставать первые две.