Под алыми небесами

Выписали его 6 августа, и Пино был признан временно негодным к военной службе и на десять дней отправлен домой для восстановления. Он возвращался в Милан в кузове попутного грузовика, развозящего газеты. День стоял дождливый, и настроение Пино ничуть не напоминало то, в котором он пребывал, покидая Альпы: счастливый, целеустремленный ребенок-мужчина. Слабость и разочарование овладели им.

Однако форма «Организации Тодта» имела свои преимущества. Она позволила ему без проблем преодолеть несколько пропускных пунктов, а вскоре он уже шел по улице своей любимой Сан-Бабилы. Он повстречал нескольких старых друзей своих родителей, которых не видел несколько лет, здоровался с ними. Они смотрели на его форму со свастикой на нарукавной повязке и вели себя так, словно не знали его или не хотели знать.

Пино находился ближе к «Продаже чемоданов Альбанезе», чем к дому, а потому сначала направился туда. Он прошел по тротуару Виа Монтенаполеоне, увидел немецкий штабной автомобиль – шестиприводный внедорожник «Даймлер-бенц Г4» – прямо перед дверью магазина. Капот машины был поднят. Водитель копался в моторе, шел дождь.

Немецкий офицер в шинели, наброшенной на плечи, вышел из магазина и что-то резко сказал по-немецки. Водитель вытянулся и кивнул. Офицер с отвращением посмотрел на водителя и вернулся в магазин.

Пино, которого всегда интересовали машины, подошел и спросил:

– Что случилось?

– Твое-то какое дело? – сказал водитель.

– Никакого, – ответил Пино. – Просто я немного разбираюсь в двигателях.

– А я вообще не разбираюсь, – признался водитель. – Не заводится он сегодня, а если заводится, то выхлоп идет в карбюратор. Холостой ход просто ужас, и передачи толком не включаются.

Пино задумался и, забыв о своей поврежденной руке, заглянул под капот. У машины был восьмицилиндровый двигатель. Он проверил свечи, провода высокого напряжения – они были подсоединены правильно. Проверил воздушный фильтр. Тот оказался грязным, и Пино прочистил его. Топливный фильтр также был загрязнен. Потом он осмотрел карбюратор и увидел, что головки винтов сверкают. Кто-то недавно делал регулировку.

Он взял отвертку у водителя, здоровой рукой довернул несколько винтов.

– Попробуй теперь.

Водитель сел в машину, включил стартер. Двигатель схватился, дал обратную вспышку с выбросом топлива в карбюраторе, из выхлопной трубы вылетело облачко черного дыма.

– Ну, видишь?

Пино кивнул, подумал, что бы сделал Альберто Аскари, и настроил карбюратор еще раз. Услышав, что дверь магазина его дяди снова открылась, сказал:

– Попробуй еще раз.

На сей раз двигатель заработал. Пино усмехнулся, положил инструмент и закрыл капот. Он выпрямился и увидел, что немецкий офицер стоит на тротуаре рядом с его дядей Альбертом и тетей Гретой. Шинель с плеч он скинул. По знакам различия Пино понял, что он в звании генерал-майора.

Тетушка Грета сказала что-то генералу по-немецки. Тот ответил.

– Пино, – сказала его тетушка, – генерал Лейерс хочет поговорить с тобой.

3

Пино проглотил комок в горле, обошел капот машины, поприветствовал генерала вялым «хайль Гитлер» и тут понял, что у него и генерала форма одного цвета и такие же повязки на рукаве.

– Он хочет увидеть твои документы, Пино, – сказала тетушка Грета. – И хочет знать твои функции в «Организации Тодта».

– Модена, – сказал Пино и, вытащив из кармана бумаги, предъявил их генералу.

Лейерс прочел их, потом что-то сказал по-немецки.

– Он хочет знать, можешь ли ты водить машину в твоем нынешнем состоянии, – сказала тетя Грета.

Пино поднял голову, пошевелил пальцами и сказал:

– Прекрасно могу, синьор.

Тетушка перевела. Генерал снова что-то сказал. Тетя Грета ответила.

Лейерс посмотрел на Пино и спросил:

– Вы говорите по-немецки?

– Немного, – ответил Пино. – Понимаю больше, чем могу сказать.

– Vous parlez français, Vorarbeiter?

– Oui, mon général. Très bien. Да, мой генерал, хорошо говорю по-французски.

– Тогда теперь вы мой водитель, – сказал генерал. – А этот парень идиот, который ничего не понимает в машинах. Вы уверены, что можете вести машину с такой рукой?

– Уверен, – ответил Пино.

– Тогда явитесь в «германский дом» – штаб вермахта – завтра в шесть сорок утра. Вы найдете там эту машину в гараже. Адрес я оставлю в бардачке. Приедете по этому адресу и заберете меня. Вам понятно?

Пино кивнул:

– Oui, mon général.

Генерал Лейерс холодно кивнул и, сев на заднее сиденье штабной машины, сказал что-то резкое. Водитель неприязненно посмотрел на Пино, и машина отъехала от тротуара.

– Пино, заходи! – воскликнул дядя Альберт. – Боже мой! Заходи внутрь!

– Что он сказал водителю? – спросил Пино у тетушки, заходя за ней в магазин.

– Он назвал его ослом, пригодным только для того, чтобы убирать сортиры.

Дядюшка запер дверь магазина, повесил табличку «Закрыто» и радостно потряс кулаком:

– Пино, ты понимаешь, что сделал?

– Нет, – ответил Пино. – Не очень.

– Это генерал-майор Ганс Лейерс! – сказал дядя Альберт восторженным голосом.