Почувствуй

Это чувство напугало меня, ошарашило, возмутило. Почему это произошло? Из-за чего я ощущаю миллион игл, торчащих из моего тела? От чего я слышу хруст собственного сердца? Откуда взялся тягостный, вялый, молящий скрип души?

— Это ведь не чья-то свадьба? — Не поздоровавшись в ответ, задумчиво, напугано, спросила девушка.

— Не волнуйся, — улыбается своей неестественной, якобы приятной улыбкой, от которой разит холодом, но почему-то никто, кроме меня, не ощущает этого. — Нихан, не могла бы ты нас оставить? Иди в беседку, мы скоро подойдём.

— Как хотите, — пожала плечами девушка, не понимая, что происходит, через плечо мимолётно взглянула на меня, и направилась вперед, по тропе света и благоухания чудеснейших цветов.

Может быть, он позвал меня для чего-то хорошего? А все мои предчувствия, холодность, всё это просто так? Взялось из головы, из моей вечно безутешной, ветреной, головы, не умеющей хранить ни единой положительной мысли.

Биркан молчит, смотрит на меня, тоже смотрю на него, наши мысли далеки, оба мы не здесь, где-то далеко, в плену своих тревог и предчувствий.

— Что здесь происходит? — Почему-то вяло интересуюсь я, чувствуя себя ужасно уставшей, словно выжатой в стакан. Если не задам вопрос прямо в ближайшее время, продолжу изматывать себя мрачными думами.

— Вон там скоро произойдёт, или уже происходит, предложение руки и сердца.

— Анри собрался делать предложение Нихан? — Удивляюсь я, совсем мимолётно ощущая радость за подругу, и не из зависти, я переживаю за них, эта пара ещё не разобралась в своих чувствах, не настолько, чтобы перейти на высшую ступень отношений.

— Есть какое-то другое объяснение этому неестественному саду? По этой локации все романтические сериалы плачут, — недовольно проговорил Биркан, ещё раз оглядывая это масштабное великолепие, не пришедшееся ему по вкусу.

Сейчас передо мной стоял тот самый человек, кого я с первого взгляда невзлюбила в кафе, в день нашей первой встречи. Тот человек, которого ничем нельзя удивить, тот, кто, ещё не ощутив всех радостей жизни, считает себя специалистом, словно то, что он пробовал, ему достаточно, и ничто больше не понравится ему. Этакий высокомерный скептик, смотрящий на всех свысока, несколько пренебрежительным взглядом.

— Мне кажется, здесь красиво. И очень романтично, в таком месте в самый раз делать предложение.

— Не разбираюсь в этом, — хмыкнул парень, холодно, словно едва хотел меня слушать.

Ненавижу это чувство, хочу сбежать, спрятаться, вернуться в прошлое, когда это ещё был мой Биркан, который смотрел на меня, радовался и переживал за своих друзей, и был тем человеком, добрым и настоящим, которого он упорно прятал.

Не хотела верить ему, себе, ощущениям, правде. Почему всё это не сон? Как так вышло, что мой любимый, самый дорогой для меня человек, вдруг стал чужим? Вижу, как он меняется, но ничего не могу с этим поделать.

Хочется схватить его за плечи и трясти, просить перестать, вернуться, сказать, как сильно люблю его, и не увидеть в этих дорогих сердцу глазах, цвета сияющей, зимней ночи, усмешки.

— Когда-то ты делал нечто похожее. Помнишь, яхта, или как мы ездили на несколько дней в Измир? Ты сделал для меня сюрприз, на берегу…

— Не сравнивай, это не одно и тоже, — бесцеремонно перебил меня он, с некоторым отвращением хмурясь, словно я прилюдно вспомнила его неприятную детскую историю. — Останемся здесь? Станем свидетелями действа, на котором посторонних быть не должно?

— Уйдём, конечно. Но зачем мы сразу сюда пришли? Я тут нахожусь для какой цели? — Стараясь выглядеть равнодушной, спрашиваю я, усердно маскируя звон разбитого сердца, начинающийся проявляться в моём голосе.

— Я помогал Анри со всем вот этим вот, — корча недовольное лицо, парень хватает одну из лиан, чуть не оторвав её. — А для Нихан это должен был быть, по задумке моего романтичного друга, сюрприз, полная неожиданность, поэтому ты её и привела.

Биркан, действительно, стал чужим, настолько, что я не знала, что ответить ему, и это было не просто молчание, а неловкое молчание, когда ты нуждаешься в том, чтобы хоть как-то завязать разговор, продолжить общение, разобраться во всём, но никак не получается зацепиться.

Так же молча, мы сели в машину, погружаясь в темноту салона, на улице, вдали от романтической зоны, стемнело, наши полные безнадежности лица, освещал едва уловимый свет фар, проезжающих мимо автомобилей.

— Заедем куда-нибудь поужинать? У Чичек выходные, дома всё-равно ничего нет, — предложил возлюбленный, теперь его интонация изменилась, слова давались ему тяжело, он тоже чувствовал то же, что и я. Как жаль, что только в этом чувстве беспокойства и тревоги у нас взаимность.

Молча киваю, не отводя взгляда от его напряженного, но такого родного и любимого лица, словно собираюсь детально рассмотреть его перед разлукой, чувствуя, что в скором времени, такой возможности у меня не появится.