Почувствуй

Я резко поднялась с кровати, так скоропалительно, что в глазах потемнело, и я чуть не свалилась на парня. Он придержал меня за локоть, с беспокойством заглядывая в глаза.

— Что происходит?

Я собиралась спокойно поговорить с ним, выразить соболезнования, не выплескивать своих эмоций, тем самым нагружая его, но не получилось.

Я обняла его, обхватив руками шею и прижавшись телом, на пару мгновений он опешил, и только потом обнял меня в ответ, зарывшись носов в волосы.

Это было не просто объятие, мы стали единым целом, словно этими прикосновениями смогли обменяться всем тем, что не могли сказать, тревогами, переживаниями, чувствами, тем, что просто невозможно выразить словами.

— Как ты? — Спросила я, после чего он отстранился, взглянув мне в глаза.

— Ты знаешь?

— Мелике позвонила. Хочешь поговорить об этом?

— Пока нет, хочу, но не могу, извини, — он совсем прервал объятия и вышел на балкон, где в сумерках начал накрапывать мелкий дождь.

Я собиралась выйти к нему, попытаться разделить эту боль с ним, но в комнату вошла Сарихин, приглашая меня спуститься вниз. В гостиной, в теплом, уютном свете торшеров, разместилась семья Ташлычунаров, вернее её старшие представители.

Господин Тунгюч устроился в своем любимом кресле, а его сестра устроилась на диване рядом, теребя в руках платок.

— Проходи, дочка, — хозяин дома сделал приглашающий жест рукой. — Как Биркан?

— Держится, — ответила я, присаживаясь напротив госпожи Мехтебер, поправляя платье при посадке. — Он делает вид, что всё хорошо, но ему нужна поддержка.

— Это само собой. Ты ведь не оставишь его в такой момент?

Как только я узнала о Джане, сразу поняла, что сбежать отсюда не смогу, пока, когда Биркану станет лучше, тогда и исчезну.

— Я буду рядом столько, сколько это понадобится.

— В голове не укладывается, как такое могло произойти? Совсем молодой парень, ему ещё жить и жить, — вздохнула бабушка, подняв глаза к потолку, словно обращалась к тем, кто наверху.

— Тише-тише, — прервал её Тунгюч. — Мы уже ничего не сможем сделать, остается только молиться за душу парня и за его родителей.

— Это обязательно, Кадер, дорогая, ты сходишь со мной завтра в мечеть?

— Конечно, госпожа Мехтебер, — я мягко улыбнулась, старушка была такой доброжелательной, что я просто не могла отказать ей.

— Сколько раз тебе говорить, девочка, называй меня просто бабушкой. Ох, не спокойно мне, ночью теперь не усну. Не представляю, как там его родители.

— Давайте я сделаю успокоительный чай? Господин Тунгюч, вам сделать?

— Не откажусь, может, хоть немного душа кипеть перестанет.

— У тебя она всегда кипит. Даже когда не происходит ничего, нервничаешь, — цокнула на мужчину старушка.

Чичек вытирала мокрые тарелки полотенцем, Сарихин сидела за столом и пила чай, всё это они делали молча, погруженные в свои мысли. Увидев меня, девушки взволнованно переглянулись.

— Как там наш Биркан? — Заботливо спросила Чичек.

— Как он может быть? Переживает. Где Фериде?

— Уехала с Ферхатом в магазин, мы обычно не разрешаем ей на ночь мороженое есть, но сегодня отпустили, — пояснила Сарихин. — С чем-нибудь помочь?

— Отдыхай, я сама приготовлю чай. И где успокоительные капли, которые вы мне давали сегодня?

— В том шкафу, на верхней полке. Давайте я сама накапаю, — предложила Чичек, подрываясь с места.

Я отказалась, достала пузырек в темном стекле, повернувшись к женщинам спиной, накапала себе чуть больше капель, чем положено, так ещё и развела в меньшем количестве воды. Жидкость обожгла нижнюю губу, горло, даже желудок заболел, но меня это не остановило. Хотелось выключить чувства, заснуть и проснуться уже в другой жизни.

Отнеся чай старшему поколению, я собиралась уйти, но бабушка Мехтебер не отпустила меня.

— Посиди с нами немного. И Биркан немного успокоится.

— Он и так весь день один, — вздохнула я.

— С ним был Анри, они ездили к Озгюру, тот чуть с ума не сошел, узнав о смерти брата. Кто его нашел?

— Был анонимный звонок в полицию, наверное, кто-то проходил мимо, увидел тело и позвонил.

— А что с тем районом? Госпожа Медер сказала, что там остановили строительство.

— Не совсем так, — кашлянул господин Тунгюч. — Кара купили там землю за бесценок, ещё очень давно, когда здесь жизнь не была налажена, это был проект совместный с семьей Бетлюч, родителями Джана. В спешке они построили основу в шестнадцать этажей, зачем они спешили, неизвестно, но район там всегда был плохой. В километре оттуда свалка, бездомные животные, из окна выглянешь и жить не захочешь, чем они думали, непонятно. Из-за спешки здание постоянно рушилось, то в одном месте рухнет, то в другом. Однажды целый этаж рухнул, несколько человек погибли, на том и завершили. Земля всё ещё принадлежит Кара, покупать её никто не стал, и сами они её не используют.

— Зачем мальчик пошел туда? — Спросила старушка, устало прикрыв глаза рукой, словно не желая представлять эту картину.

— Говорили же тебе, любил он жизнью рисковать, и вот видишь, рискнул, да так, что от жизни ничего не осталось, — вздохнул дедушка, задумчиво разглядывая на дне чашки чайную заварку.