Почувствуй

— Тебе нужно понять, мы не будем вместе. Это стало понятно с самого начала, теперь и твой черед осознать это. И если ты так говоришь, что готова на всё, то… — я не успел договорить, девушка перебила меня, оторвавшись от моего плеча, и полными слез глазами взглянув на меня.

— Готова, только попроси.

— Согласись на лечение, госпожа Эда не желает тебе плохого. И я не желаю. Пройди лечение, вдруг тебе станет лучше, ты станешь счастливее. Всё осознаешь, и поймешь, я не центр мира.

— Может, ты и прав, — соглашается она, сжимая глаза, из-за чего из них с новой силой вытекают слезы. Ей больно, и я знаю это, иногда нужно перетерпеть, чтобы в конечном итоге, когда боль исчезнет, тебе было с чем сравнить. — Как себя чувствует Кадер?

— Хорошо, а что с ней не так?

— Я слышала, что она пыталась покончить с собой, напилась таблеток, но ничего не вышло.

Я тяжело вздохнул, осознав, какой я дурак, и что долгое время обвинял Кадер в этом поступке, и оправдывал убийцу.

Глава 33. Кадер

Уложив Фериде спать, я вернулась в спальню. Девочка скучала по мне, и не хотела отпускать, боясь, что мне нужно будет вернуться в больницу. Она привязалась ко мне, а я привязалась к ней, но в скором времени нам придеться расстаться, если я не уйду сама, то Биркан вышвырнет меня за дверь, в последнее время он едва сдерживается в моем присутствии. Если раньше у него была какая-то тяга, если судить по его желанию жить вместе, то теперь вместо этого появилась ненависть.

Я вернулась в комнату, достала из дальнего ящика сумки для одежды, перетащила на кровать, выдвинула свою полку комода и остановилась.

Сердце сжималось от неприятного чувства, я понимала, нужно бежать отсюда, но будто бы не могла этого сделать, словно мои ноги приросли к этому полу, и я пустила корни в этот дом, где являюсь никем.

На кровать прилетело первое платье, варварски вытащенное мною, и пущенное в свободный полет.

В голове опять что-то щелкнуло, в груди бешено колотилось, словно сердце пыталось внушить голове своё видение, и мозг прислушивался к нему, только вот сердце не может думать, поэтому не стоит прислушиваться к нему.

Вновь поднялась на ноги, сделала несколько глубоких вдохов, прошлась по комнате, увидела сваленные у двери сумки, которые я не до конца разобрала после больницы. Подумала, вот, сейчас возьму одну сумку, с необходимыми вещами и сбегу.

Тревога и сомнения продолжали душить меня, словно я на самом деле не могла дышать полной грудью, где-то на трахее возник камень, мешающий воздухообмену.

В голове появлялись мысли, одна за другой, сменяясь так быстро, что я просто не успевала зацепиться за них и обдумать. И происходило это не из-за моей глупости, а из-за желания остаться, закрыть глаза на всё, и надеяться, что общение вернется к прошлому состоянию. Но уже ничего не может быть, как раньше.

Я вновь вернулась к комоду, села на пол, разглядывая выдвинутый ящик, заполненный моими чертежными принадлежностями, Биркан был так любезен, что освободил своё место для меня, но теперь, сможет выкинуть всё мое барахло и жить как раньше, если сможет вычеркнуть меня, словно ничего и не было.

Он уже вычеркивает меня, хотя я пока ещё на месте.

Снова встаю с пола, задвигаю ящик, подхожу к кровати, забираю платье, возвращаю его на старое место, вместе я багажной сумкой, затем падаю на диван, закрывая лицо руками.

Я не плачу, просто хочу спрятаться, от всех этих событий, недопонимания, сложных решений, от всей своей жизни.

Вздрагиваю от трещания телефона, протягиваю руку, хочу увидеть на дисплее одно имя, вижу совершенно другое имя, но всё равно отвечаю:

— Слушаю.

— Можем увидеться?

— С удовольствием, — соглашаюсь я, окидывая взглядом больничные сумки, понимая, что не хочу пока думать, оставлю это ещё на неопределенное время.

— Биркан ведь у Йетер, тогда я заеду к вам.

Гость прибыл через четверть часа, я встретила его у ворот.

— Можем поговорить где-то, где нет любопытных глаз? — Парень немного нервный, напряженный, оборачивается на ворота, окидывает взглядом кусты, плохо освещённые фонарями, но оставляющие зловещие тени.

— Не думаю, что нас будут подслушивать, — усмехаюсь я, но замечая серьёзность друга, решаюсь отнестись к его пожеланию с пониманием. — Но если тебе будет спокойнее, может подняться в комнату.

Так мы и сделали, Джан, оказавшись в нашей с Бирканом комнате, опять оказался недоволен, со странной гримасой оглядев помещение.

— Лучше выйдем на воздух, — пробурчал он, и, не дожидаясь моего ответа, нажав на кнопку, отодвинул массивную стеклянную дверь.

— Что-то случилось? — Забеспокоилась я, следуя за другом на балкон.

— Ничего не случилось, просто весь этот день я думал, много думал, Кадер. То, о чем мы разговаривали в больнице.

— Ты решил что-то изменить в жизни? Жить ради себя? — Это вступление немного взволновало меня, что если он признается в своих чувствах, в коих я не могу ответно признаться? Или захочет оставить Мелике, разорвет помолвку, и тогда она будет разбита. Мне не хотелось быть причиной разрушения чужой жизни.