Почти всемогущие

В общем, наше будущее было определено, и оно нас вполне устраивало. Иногда я даже думаю, что, возможно, не попроси меня тогда Андрей задать Ане один-единственный вопрос, ничего бы этого и не случилось. Жалею ли я о чем-нибудь сейчас, зная, что все могло закончиться совсем по-другому?

Нет. Хотя бы потому, что это бессмысленно.

А попросил он меня уточнить у Ани, сможет ли она помочь ему с первой университетской научной работой: он собирался писать об особенностях состава атмосферы нашей планеты. Немного отклоняясь от своей непосредственной направленности, он захотел провести полноценное исследование влияние бактерий и вирусов на местные и завезенные организмы. Так как Анна перенесла акклиматизацию не вполне успешно, Андрей захотел включить в свою работу ее комментарии.

К моему удивлению, всегда открытая и увлеченная наукой Аня давать какие-либо комментарии на эту тему отказалась. Я объяснил, что мы пониманием, как тяжело ей вспоминать об этом периоде, однако никто и не просит ее говорить об акклиматизации в красках, достаточно сухого изложения симптомов и особенностей. Но Аня снова отказалась, на этот раз более твердо. Я решил, что ей действительно нелегко говорить об этом и перевел разговор в русло нашей предстоящей университетской жизни.

Глава II.

На протяжении следующих месяцев мы редко виделись – на первом курсе ни у меня, ни у Ани не было времени, свободного от лекций и не занятого подготовкой к диспутам. Мы становились всё более загруженными, за первые три месяца учебы я ни разу с ней не встретился, а Андрей и вовсе оставался ночевать при ПиОВе (и я не шучу!). Как ни странно, чаще всего я виделся с Константином-его университет располагался строго напротив моего.

У нас в Люмерине не было студенческого городка, но некоторые университеты находились настолько близко друг к другу, что образовывали целый студенческий квартал. В скверах обреталось множество зубрящих, спящих, вопящих и хихикающих студентов. Мирно разговаривающие здесь, кстати, тоже были, но в небольшом количестве, так как спокойствие—несколько ненормально состояние для студента. Этим существам все время надо или в голос смеяться, или дрожать при виде преподавателя, или шумно злиться, или негодовать, или, в крайнем случае, впадать в тоску по поводу того, что их юная жизнь проходит мимо, пока несносные педагоги требуют от них выполнения неимоверного объема разного рода задач, статей, эссе, экспериментов, опытов, очерков и чертежей.

Большая часть нашего города была отдана под строительство жилых домов и инфраструктуры. Здания здесь были невысокие, в основном до трех этажей. Здесь располагались просторные школы, в одной из которых учились мы, дома медицинской помощи (слово «больница» ассоциировалось у людей со словом «боль», и их решили переименовать), торгово-развлекательные площадки и все прочее в этом духе. Здесь же были и университеты.

На окраине же располагался так называемый «деловой центр». (Почему этот район величиной в несколько кварталов на отшибе Люмерина назывался «центром», никто не знал. Скорее всего, кто-то из проектировщиков городской среды испытывал слабость к громким названиям.) Там считались и пересчитывались курсы валют; утверждался бюджет города; там же проводились самые разнообразные исследования (к примеру, туда был вынесен основной корпус ПиОВа), там же находилась метеорологическая станция. Короче говоря, все, кто не работал в сфере услуг, каждое утро направлялись в этот самый «деловой центр».

Жилые дома выше трех этажей строить было запрещено, так как в окно каждого жителя по утрам непременно должно было попадать солнце. На самом деле, это было здорово. Когда я смотрел на «деловой центр», просто приходил в ужас. Этажность в таких районах не ограничивалась законами, и высота строений там могла достигать десяти и даже двенадцати этажей. Каждое здание представляло собой шедевр архитектуры, удивительный синтез инженерной и дизайнерской мысли. Словосочетание «типовая застройка» для архитекторов было сродни ругательству, поскольку каждое здание было воплощением уникального проекта. Но так как полностью избежать заимствований удается редко, авторов проектов так же часто можно увидеть в суде и в зале медиации, как и в кабинете за чертежом. В юридической науке архитектурное право отпочковалось от авторского права и образовало отдельный институт, а профессия архитектурного юриста считается одной из самых популярных и высокооплачиваемых во всем мире.