Почти любовь

– Расслабься, я не жду от тебя стриптиз на столе, хотя было бы неплохо, – шутливо подмигиваю, пытаясь разрядить обстановку, но она никак не разряжается. Мы оба понимаем, в какой области витают наши мысли и истинные желания, но по-прежнему играем в какую-то дурацкую игру. Пригубив содержимое стакана, Олеся удивленно вскидывает брови.

– Вкусно, – распробовав, делает еще один глоток и облизывается, как довольная кошка, дорвавшаяся до валерьянки. – Ты просто кладезь талантов, Кравцов. А готовить умеешь?

– Не особо, но макароны и куриный суп сварить могу, – признаюсь я, потягивая свой коктейль. – А ты, Веснушка? Побалуешь меня пирогами?

– Неет, – чуть не подавившись, хохочет Олеся. – Я видела пекарню в соседнем доме. Могу сгонять, если сильно хочется.

Сказал бы я чего мне сильно хочется на самом деле, но лучше не стоит. Опять забуксует и домой рванет, как ужаленная.

– Обойдусь без пирогов, – со смешком отвечаю я и, взяв пульт, загружаю на плазме список фильмов. – Что смотреть будем, Лесь?

– Не знаю, выбирай… – пожимает плечами, отдавая мне право выбора, и я включаю… Только не смейтесь. Укрощение строптивой.

– Ну и старье, – фыркает Олеся, накалывая на вилку кружок сардельки.

– Ты все равно скоро уснешь, – посмеиваюсь я, кивая на ее почти пустой стакан. – Еще сделать?

– А давай, – соглашается порозовевшая Веснушка, растягивая губы в пьяной улыбке. – Гулять, так гулять.

Мдааа, вечер обещает быть томным, длинным и одиноким. Судя по хмельному блеску зеленых глаз, Олеся вырубится еще до того, как он начнется.

Глава 10

Просыпаюсь в кромешной темноте, с жуткой головной болью и пересохшим горлом. Во рту гадкий привкус, затылок ноет, виски пульсируют, желудок бунтует, а перед глазами мельтешат белые точки. Ощущения, мягко говоря, малоприятные, но это не самое страшное. Хуже то, что я все еще пьяная и валяюсь в одних трусах в чужой постели. Понятия не имею, куда делась остальная одежда и зачем я ее снимала, и я ли вообще, или кто-то помог. Не кто-то, а один конкретный человек. Кравцов, твою мать, чтобы я еще с тобой связалась!

Через боль и похмельные страдания напрягаю мозг, но он выдает мне абсолютно чистый лист. Последнее, что помню – Страйк подает мне третий по счету коктейль, а дальше – ничего, пустота. Немного успокаивает тот факт, что рядом не храпит голый мужик. Кравцов, похоже, слово сдержал и храпит где-то в другом месте. Знать бы еще, в какой части квартиры нахожусь я…

Пытаюсь оторвать голову от подушки и оглядеться, но вокруг темно хоть глаз коли, и в башке боль такая, что сдохнуть хочется. Глухо застонав, падаю обратно и неподвижно лежу пару минут. Потом еще пару, и еще. Не отпускает… Черт. Делаю еще одну попытку встать и снова занимаю исходное положение, обливаясь холодным потом.

Идиотка, знаю же, что мне больше глотка алкоголя нельзя. Мазохистка хренова. Ничему тебя жизнь не учит. Поток самобичевания и экзорцизма прерывает вибрация под задницей. Боюсь представить, что это может быть. В голову лезут самые похабные мысли, но ни одна не подтверждается. Всего лишь смартфон. Наверное, изначально он был под подушкой, а потом каким-то образом переместился ниже. Слеповато щурясь, я убавлю на экране резкость и только потом читаю всплывающие один за одним сообщения. Судя по времени отправки, Виктор строчит их без остановки.

Вик: Почему не отвечаешь? Я звоню целый день. Ты заставляешь меня нервничать, Алесия.

Вик: Я дозвонился до Варвары. Она сказала, что тебя нет в общежитии. Если ты у родителей, напиши мне, а лучше набери. Нам нужно поговорить.

Вик: Тебе совсем плевать, что я волнуюсь?

Вик: Ты на что-то обиделась? Что я опять сделал не так?

Вик: Игнор из-за фотки в инсте? Ты сама посоветовала мне встретиться с друзьями. Парни там тоже были, просто не попали в кадр.

Вик: Лия, это всего лишь подруги. Мы вместе учились в начальных классах, давно не виделись, и они так эмоционально радовались встрече.

Вик: Ничего не было. Клянусь.

Вик: Да, я признаю, что специально выложил фото, чтобы проверить твою реакцию. Это было глупо. Извини, я уже удалил пост.

Вик: У вас уже полночь, Алесия. Где тебя носит, Леа? Что я, по-твоему, должен думать?

Вик: Ты с ним? Если не ответишь, значит, да.

Минуту спустя:

Вик: Шлюха. Такая же, как все.

– Урод, – вслух шиплю я, прочитав последнее сообщение, и набираю короткое: «козел», – а потом ставлю его номер в блок.

Странно, но мне не хочется разрыдаться, как это было с утра, когда я увидела в Инстаграм его ночной пост с фото из какого-то бара, где он недвусмысленно лапал двух ярко-накрашенных брюнеток, похожих между собой как сестры. Все трое выглядели тошнотворно довольными и сильно пьяными, что подтверждал говорящий текст под постом: «Француженки отжигают круче всех».

Надеюсь, утром ему было так же херово, как мне сейчас. Даже если Вик и не «отжигал» с этими сучками (на двоих силенок точно бы не хватило), он намеренно опубликовал фото, чтобы причинить мне боль.