Почти как «Бьюик»

Никто не заходил в гараж, пока Тони и Керт не вернулись на «белэре» Керта: сержант отдал соответствующий приказ. Хадди Ройер смотрел в окна гаража, когда они появились на автостоянке. Направился к ним, когда Керт снял крышку с картонной коробки, которую поставил на капот, и достал счетчик Гейгера.

– А где защитные костюмы а-ля «Штамм «Андромеда»? – спросил он.

Керт взглянул на него, но не улыбнулся.

– Привезу в следующий раз.

Керт и сержант провели целый час в гараже, поднося счетчик Гейгера к корпусу «бьюика», двигателю, колесам, проверяя сиденья, приборный щиток, большущее рулевое колесо. Керт залез со счетчиком под днище, сержант обследовал багажник. С предельной осторожностью – они даже подперли крышку граблями. Стрелка счетчика во время всех этих манипуляций практически не шевелилась. А затрещал счетчик лишь один раз, когда Тони поднес к нему часы со светящимся циферблатом, чтобы убедиться, что прибор работает. Он работал, а потому с «роудмастера» были сняты все подозрения в радиоактивности.

Они прервались только раз, чтобы спуститься в кладовую за свитерами. День выдался жарким, но в гараже Б стрелка термометра опустилась ниже 48 градусов[27]. Сэнди это не нравилось, и когда они вышли из гаража, он предложил откатить ворота и прогреть гараж. Мистер Диллон спал на кухне, и они могли запереть его там.

– Нет, – ответил Тони, и Сэнди видел, что Кертис полностью согласен с сержантом.

– Почему нет?

– Не знаю. Интуиция.

К трем часам дня, когда Сэнди расписался в журнале дежурств под напечатанным: «ВТОРАЯ СМЕНА/15.00  – 23.00», – и готовился выехать на патрулирование, температура в гараже Б упала до 47 градусов[28]. Тогда как по другую сторону тонких деревянных стен была на сорок градусов выше[29]: стоял теплый летний день.

И где-то в шесть часов вечера, когда Сэнди, припарковавшись рядом с рестораном «У Джимми» на старой Стэтлер-пайк, пил кофе и поджидал любителей быстрой езды, «роудмастер» впервые «родил».

Арки Арканян стал первым, увидевшим существо, появившееся из «бьюика», хотя он и не знал, что видит. В расположении взвода Д царили тишина и покое, в немалой степени обусловленные сообщением Керта и Тони, что гараж Б не является источником радиации. Арки только приехал из дома – трейлера на стоянке «Дримленд парк», которая находилась на Блаффс, он хотел в свое свободное время хорошенько рассмотреть этот удивительный автомобиль. И удачно выбрал момент: возле гаража Б никого не было. В сорока футах от него замерло здание базы. Никто из него не выходил и не входил. Мэтт Бабицки сдал смену и за диспетчерским пультом сидел кто-то из молодых копов. Сержант уехал домой в пять часов. Керт, сочинивший для жены легенду о ночном вызове, докашивал лужайку перед домом.

В пять минут восьмого уборщик взвода Д (к тому времени очень бледный, очень задумчивый и очень испуганный) прошел мимо парнишки в коммуникационном центре на кухню, посмотреть, кого удастся там найти. Найти он хотел не новичка, а опытного копа, который знал, что к чему. Нашел Хадди Ройера, который как раз приготовил себе большую миску макарон с сыром.

Теперь: Арки

– Ну? – спросил Нед, так похожий в этот момент на своего отца тем, как сидел на скамье, как смотрел в глаза, как поднимал брови, но главное, своим нетерпением. Что отличало Кертиса Уилкокса, так это нетерпение. – Ну?

– Это не моя часть истории, – ответил Сэнди. – Меня там не было. А вот эти двое были.

Естественно, парень переключился на меня и Хадди.

– Рассказывай, Хад, – сказал я. – Ты привык делать доклады.

– Хрена с два, – отвечает он мне, – ты все видел с самого начала. Вот и рассказывай.

– Э…

– Да, рассказывайте! – восклицает малец и тут – бам! Ударяет себя по лбу ребром ладони, аккурат между глаз. Я не мог не рассмеяться.

– Давай, Арки, – говорит мне сержант.

– Да отстаньте от меня, – отмахиваюсь я. – Я никогда этого не рассказывал, в смысле, как историю. Не знаю, что получится.

– А ты постарайся, – говорит сержант, и я стараюсь. Поначалу сложно, я все время чувствую на себе взгляды мальчишки, которые буравят меня, но потом думаю: «Он в это не поверит, да и кто поверит?» Тогда мне становится чуть легче. Если говоришь о том, что случилось давным-давно, обнаруживаешь, что прошлое вновь открывается перед тобой. Совсем как распускающийся цветок. Лепесток за лепестком. С одной стороны, это хорошо, с другой – плохо. В тот вечер, сидя рядом с сыном Кертиса Уилкокса, рассказывая о том случае, я не знал, хорошо это или плохо.