Почти как «Бьюик»

Наконец Тони кивнул, словно принял какое-то решение, и вернулся к остальным патрульным. Керт тем временем подошел к двери, чтобы еще раз взглянуть на «бьюик». Очки сварщика он уже сдвинул на лоб. Тони приказал всем уйти в здание, за исключением Джорджа Станковски и Херба Эвери. Херб вернулся с патрулирования во время светового шоу, возможно, чтобы справить большую нужду. Ради этого Херб мог сделать крюк в пять миль. Все знали эту его привычку, но он стоически выдерживал град шуток. Говорил, что от сидений на не пойми каких туалетах можно подхватить нехорошую болезнь, а тот, кто в это не верит, жестоко поплатится. Сэнди полагал, что Хербу просто хочется лишний раз взглянуть на журналы, которые лежали в сортире на верхнем этаже, рядом с комнатой отдыха. Патрульный Эвери, погибший десять лет спустя (его машина перевернулась, не вписавшись в поворот), был членом общественной организации «Американское культурное наследие».

– Вы двое первыми заступите на дежурство. Сообщайте немедленно, если заметите что-нибудь особенное. Даже если вам только покажется, что вы заметили что-то особенное.

Херб застонал при мысли, что придется стоять в карауле, и начал было протестовать.

– Закрой рот, – оборвал его Тони. – Больше ни слова.

Херб заметил красные пятна на щеках сержанта и тут же замолчал. Сэнди подумал, что со здравым смыслом у Херба полный порядок.

Мэтт Бабицки говорил по радио, когда остальные патрульные пересекали дежурную часть, следуя за сержантом Скундистом. И когда Мэтт попросил патрульную машину 6 сообщить о своем местоположении, голос Энди Колуччи прозвучал ясно и отчетливо. Статические помехи напрочь исчезли.

Все уселись в маленькой гостиной наверху. Последним пришлось довольствоваться ковром. Дежурная часть внизу была побольше размером, да и стульев там хватило бы на всех, но Сэнди одобрил решение Тони собрать всех наверху. Дело-то предполагалось обсудить семейное – не полицейское.

Точнее, не совсем полицейское.

Кертис Уилкокс вошел последним, держа «полароиды» в одной руке, с очками электросварщика на лбу, с испачканными травой коленями. С надписью на футболке: «СПОРТИВНАЯ КАФЕДРА УНИВЕРСИТЕТА ХОРЛИКСА».

Подошел к сержанту, они о чем-то пошептались, пока остальные терпеливо ждали. Наконец Тони повернулся к ним:

– Никакого взрыва не было. Ни я, ни Кертис не думаем, что мы имеем дело с выбросом радиации.

Многие облегченно выдохнули, но на лицах некоторых патрульных все-таки читались сомнения. Сэнди не знал, что написано на его лице, зеркала под рукой не было, но сомнения он, безусловно, испытывал.

– Пустите по кругу, если хотите. – Керт раздал «полароиды» по две-три штуки. Некоторые он снимал во время вспышек, и они практически ничего не показывали: кусок радиаторной решетки, часть крыши «бьюика». С другими получилось лучше. Самые хорошие отличали высокая четкость и соответствие действительности, свойственные полароидным фотографиям.

«Я вижу мир, где есть только причинно-следственная связь, – как бы говорили они. – Мир, где каждый предмет – реальное воплощение божества и нет богов, остающихся за сценой».

– Как и обычная пленка, как специальные нагрудные значки, которые должны носить люди в зоне действия радиации, – говорил Тони, – «полароиды» засвечиваются под действием сильного гамма-излучения. Некоторые из этих снимков передержаны, но засвеченных нет. Другими словами, мы тоже не «светимся».

– Вы уж извините, сержант, – подал голос Фил Кандлтон, – но я не такой псих, чтобы доверять свои кокушки «Полароид корпорейшн оф Америка».

– Завтра утром я первым делом поеду в Бург и куплю счетчик Гейгера. – Керт говорил спокойно, но все чувствовали волнение в его голосе. Пусть Кертис избрал тон, каким обращаются к нарушителю: «Пожалуйста, будьте так любезны, выйдите из машины», – не вызывало сомнений, что он едва сдерживается. – Они продаются в магазине армейских излишков на Гранд-стрит. Думаю, стоит счетчик порядка трехсот баксов. Если никто не возражает, я возьму деньги из фонда непредвиденных расходов.

Никто не возражал.

– А пока, – слово снова взял Тони, – куда более важно другое: мы должны все держать в секрете. Я уверен, что благодаря воле провидения эта штуковина попала в руки людей, которые действительно могут хранить тайну. Так?

Патрульные согласно загудели.

Дикки-Дак, скрестив ноги, сидел на полу, поглаживая голову Мистера Диллона. Д заснул, положив морду на лапы. Для него все волнения остались в прошлом.

– Я – за, при условии, что стрелка счетчика Гейгера не выйдет из зеленой зоны, – сказал он. – Если выйдет, считаю, что мы должны обратиться к федам.

– Ты думаешь, они разберутся с этим лучше нас? – вскинулся Кертис. – Господи Иисусе, Дикки! С федами вообще нельзя иметь дело…

– Если только ты не собираешься обложить гараж Б свинцовыми плитами, купленными на средства фонда непредвиденных расходов… – начал кто-то.

– Это же глупо! – воскликнул Керт, но Тони положил руку ему на плечо, заставив новобранца замолчать, пока тот не успел наговорить лишнего.