Почти как «Бьюик»

Я думал о Мистере Диллоне? Парень, мне очень хочется в это верить. И теперь я так говорю. Но в действительности вспомнить я не могу. Скорее всего мне хотелось заставить это кричащее чудовище заткнуться, вырвать его из моей головы. Я ненавидел его за то, что оно забралось туда. Не мог этого вынести. Из-за того, что там звучали его крики, казалось, меня изнасиловали.

Но при этом голова работала, понимаете? На каком-то уровне определенно работала, потому что я сначала надел резиновые перчатки, а уж потом снял со стены кирку. Помню, перчатки были синими. На мешках лежало пар двенадцать, всех цветов радуги, но я взял синие. Надел их быстро, так же быстро, как врачи в сериале «Скорая помощь». Потом снял кирку со стены. Протолкался мимо Ширли, едва не сбив с ног. Думаю, наверняка сбил, если бы Хадди не успел подхватить ее до того, как она упала.

Джордж что-то прокричал. Я думаю: «Берегись кислоты». Я не помню, что испытывал страх, и уж точно не помню, что чувствовал себя героем. Помню только ярость и отвращение. Словно проснулся с пиявкой на языке, высасывающей кровь. Я как-то рассказал об этом Кертису, и он произнес фразу, которую я навсегда запомнил: ужас греха. Именно это я испытал – ужас греха.

Мистер Д выл, рычал, извивался, пытаясь вырваться. Чудовище лежало на нем, розовые отростки мотались, как водоросли в воде. Пахло жженой шерстью. Воняло тухлятиной. Черная жижа выливалась из ран, стекала по желтой коже, собиралась в лужи на бетонном полу. Меня обуревало желание убить чудовище, стереть с лица земли, заставить покинуть наш мир. В голове все смешалось, мысли закружило в вихре, не имевшем ничего общего ни со здравым смыслом, ни с безумием, ни с полицией, ни со штатскими, ни с Эдди Джейкобю. Как я и говорил, я все помню, но не так, как запоминаются обычные события. Скорее как сон. И я этому рад. То, что помню, уже плохо. Но не помнить – не получается. Даже спиртное ничего не может поделать с этими воспоминаниями, разве что немножко их приглушает, а когда перестаешь пить, они возвращаются. И ты словно просыпаешься с привкусом крови во рту.

Я подскочил к чудовищу, взмахнул киркой и вонзил в него острый конец. Чудовище закричало и отпрянуло к сдвижным воротам. Мистер Диллон пополз назад, не отрывая живота от пола. Лаял от злости и скулил от боли, звуки эти сливались воедино. За ошейником на шерсти выгорела целая полоса. Половина морды почернела, будто он рылся в золе. От нее поднимались струйки дыма.

Чудовище, привалившееся к воротам, подняло серый хобот, торчащий из груди, и я понял, что именно на нем глаза. Они смотрели на меня, и я не вынес их взгляда. Перехватил кирку и нанес удар широким лезвием. Послышался отвратительный чавкающий звук, и часть хобота упала на бетонный пол. Потом кирка вонзилась в грудь. Из раны повалило розовое вещество, напоминающее крем для бритья, словно находилось под давлением. На отрубленной части серого хобота глаза вертелись из стороны в сторону, будто смотрели одновременно по всем направлениям. Капельки прозрачной жидкости – яда капали на бетон и выжигали его.

Тут подскочил Джордж. Со штыковой лопатой. Обрушил лезвие на голову с розовыми отростками. Разрубил ее до черного отверстия – рта. Чудовище закричало. Так громко, что от этого крика мои глаза вылезли из орбит, совсем как у лягушки, когда обжимаешь пальцами склизкое тело и давишь.

Хадди

Я надел перчатки и схватился за какой-то садовый инструмент, кажется, вилы, но точно не уверен. Короче, схватил его и присоединился к Эдди и Джорджу. Несколькими секундами позже (а может, прошла минута, не знаю, времени мы не замечали) повернул голову и увидел, что Ширли с нами. Она тоже натянула перчатки и взяла бур Арки. Волосы ее разметались. Мне показалось, что она превратилась в Зену, Королеву воинов.

Мы вспомнили, что надо надеть перчатки, но обезумели. Полностью. Вид этого чудовища, его пронзительные крики, раздающиеся в голове, вой и скулеж Мистера Диллона, все это свело нас с ума. Я забыл про перевернувшуюся цистерну с хлорином, про Джорджа Станковски, пытающегося вывезти детей из опасной зоны на школьном автобусе, про злобного парня, которого привезли Эдди и Джордж Морган. Думаю, забыл, что вне этого вонючего гаража существует целый мир. Я кричал, взмахивая вилами, вновь и вновь вонзая острия в чудовище. Остальные тоже кричали. Стояли кружком и били, резали, рубили чудовище на куски. Мы все кричали, требуя, чтобы оно умерло, а оно не умирало, казалось, никогда не умрет.