— Не столько знал, сколько догадывался. Нащупав почву, начал блефовать, — объяснял Стоун. — Те два письма, которые мы нашли у Таунсенда, привели нас к Харрису. Он подавал фиктивные иски и присваивал выплаты по ним. Таунсенд пригрозил всё рассказать учредителям компании о махинациях Харриса, если тот не удовлетворит ходатайство о получении полиса на пятьсот тысяч долларов. Таунсенд, простой и бескорыстный человек, не беспокоился о себе. Он думал о будущем своей семьи. И поэтому вынужден был пойти на шантаж. Еще вопросы, Джек, или я полностью удовлетворил твое любопытство? — Он откинул голову на сплетенные сзади пальцы рук.
— Не совсем. Как Харрис заманил Таунсенда в ловушку? В конце концов, вымогателем был Таунсенд, жертва. Не он ли организовал встречу?
— Мы получили ответ от самого Харриса. Таунсенд не смог оплатить страховую премию за третий месяц и попросил Харриса выдать ему расписку, что взнос был оплачен. Теперь уже Харрису было от чего попотеть. Он боялся, что если Таунсенд не умрет в ближайшее время, — многие, кому давали месяцы, держатся долгие годы, — то будет выплачивать все оставшиеся премии за Таунсенда. Он срочно должен был придумать способ избавиться от Таунсенда и аннулировать полис, но так, чтобы это не вызвало тщательной проверки. И ответный удар был нанесен — имитация убийства. Особенность этого дела в том, Джек, что убийца имитировал самоубийство так, чтобы полиция подумала, что жертва, пытаясь обмануть страховую компанию, имитировала убийство. Безумие, да?
— Так что же всё-таки Харрис сделал? — не выдержал Паркер.
— Он позвонил Таунсенду и сказал, что страховую премию третьего месяца нужно провести через главный офис, мол, надо соблюсти формальности, что-то в этом роде. Харрис убедил Таунсенда приехать на станцию Лью в девять часов вечера и сделать телефонный звонок. После звонка Таунсенд должен вернуться к автомобилю, где на переднем сидении его будет ждать конверт с нужной суммой наличных. Всё, что нужно было сделать Таунсенду потом — внести деньги на свой счет и отправить чек на оплату страховой премии.
— Знаешь, Рэй, план Харриса, должен признать, был весьма изобретателен. И все у него прошло бы гладко, если бы не твой наметанный глаз.
— Могло пройти, — не мог не согласиться Стоун, — это было почти идеальное преступление.