Почти человек

Головин, не обращая внимания на пацана, который тут же вскочил и, сунув руки в карманы, с беспечным видом пошел следом, направился к центральной площади. Торопиться было некуда, шел, поигрывая тростью. Он плохо представлял себе этикет с этим предметом стиля, помнил только, что ее нельзя крутить, как жезл, и подбрасывать в воздух.

Его «хвостик» тащился следом, отстав шагов на сорок. Головин зашел в пару лавок готового платья и прикупил себе пару сменного белья, носки на подвязках (да, резинки тут еще не изобрели), приценился к костюму, который стоил тридцать семь марок, довольно дорого для обычного человека. Но решив, что надевать его пока некуда, оставил покупку запасного на потом. Ему предстояло путешествие, а тащить с собой гардероб — совсем не с руки. В лавке, где продавали книги, он все же купил справочник кодовых рун к городским телепортам, не сказать, что дорого, десятка, но и не копейки, которые, кстати, в Верской империи, как и в союзе, назывались церсами. Впрочем, у соседей банкноты тоже были марками, разница лишь в приставке — Верская марка и Риалийская. Свободное хождение чужих денег было запрещено, валютчиков вылавливали и надолго отправляли на каторгу. Так что, Головин уже прикидывал, а не спалить ли ему иностранные деньги, притащенные из будущего?

До дому он добрался спустя минут сорок. «Хвостик», который его вел, делал вид, что просто топает в нужном направлении, которое просто совпало с маршрутом Головина. В лавки он не лез, таким ободранцам там не рады, просто исчезал в какой-нибудь подворотне, потом появлялся. Короче, не заметить эту слежку было нереально.

— Что думаешь? Кто это может быть? — спросил ИИ.

Головин, поднимаясь по ступеням высокого крыльца дома, в котором он временно обитал, бросил быстрый взгляд в сторону мальчишки, который, прикрывшись кустом того, что очень напоминало сирень, таращился на него с нескрываемым любопытством. Головин толкнул дверь и вошел в плохо освещенный подъезд.

— Не знаю, — поднимаясь по лестнице на второй этаж, наконец, ответил он ИИ. — Пацан вел меня так, чтобы знать, куда я приду. Ни в одну лавку, чтобы выяснить, что я там делаю, даже не сунулся. Значит, был нужен только адрес, тогда отпадают Щербатый и Марта.

— Ничего не понимаю, — согласился ИИ. — Не будут же они штурмовать квартиру?

— А с чего ты решил, что они задумали плохое? — мысленно усмехнулся Головин, стуча рукоятью трости в дверь Ведьмы. — Может, просто заинтересовались незнакомцем, появившимся в их небольшом городе?

Дверь распахнулась, и Головин вошел в квартиру. Марта, ничем не показав, что у нее кто-то о чем-то интересовался, задвинула засов и, удалившись на кухню, сказала, что обед будет через пару часов.

— Вероятность подобного стечения обстоятельств девяносто процентов, — спустя минуту, когда Головин уже скинул свой плащ, сообщил ИИ. — Вскоре к тебе явится делегация от местных преступников, и, скорее всего, они узнают и про Щербатого, и его задание, поскольку они точно спросят нашего беззубого, кто поселился на его участке, и почему они про это не в курсе.

Головин мысленно согласился с ИИ, заметив, что интенсивность головной боли снижается, и на третий день стало гораздо легче переносить общение с сожителем. Ну, а как еще обозвать ИИ, если они вместе живут в одной оболочке? Он достал прописи и бумагу, которую прикупил по дороге, и, усевшись за стол, начал привычный урок по чистописанию. Его прежний почерк, словно по расческе ручкой провели, совершенно не канал, вся корреспонденция тут писалась от руки, и от почерка зависело отношение к нему абонентов. Так что, открыв тонкую тетрадь, он начал старательно выводить буквы по эталонному образцу. Самое интересное, что получалось вполне легко, да и с чтением по слогам он за день разобрался.

— А что тебя удивляет? — наблюдая за успехами Головина, заявил ИИ. — У тебя уникальная оболочка, она создана для выживания, а обучение — это один из элементов выживания, так что ты будешь учиться всему гораздо быстрее.

— Мне нравится. Прибудем на место, надо будет подыскать учителя по фехтованию.

— Обязательно, учитывая, какой путь ты выбрал.

День прошел в учении — чтение, письмо, чтение, письмо. Щербатый и никто из его дружков так и не пожаловали. Мальчишка исчез, в принципе, все было не так уж и плохо, хотя зря он, наверное, выперся в город, привлек к себе ненужное внимание, и он был уверен, что вскоре это аукнется.

Встал Головин затемно, ну не мог он, как местные, спать по четырнадцать часов. Запалив лампу, он снова уселся за прописи, закрепляя навыки, полученные накануне. Затем начал писать на обычном листе, стараясь, чтобы строчки не шли вкривь и вкось. Это оказалось гораздо сложнее, чем просто выводить буквы по линейкам, пришлось обратно вернуться к прописям. Потом читать книги, с каждым разом выходило все лучше.

ИИ не вмешивался, просто хвалил за успехи.