Почти человек

Головин задумался, а зачем ему прямо сейчас запихивать вторую банку? Одна пусть будет здесь, сожрет ночью. Одна, как резерв. Сомнительно, что убийца остался тут, ждать еще кого-то. Так что, сейчас он проверит другую сторону коридора, спустит сверху воду и закроет дверь, тогда можно будет спокойно переждать темное время.

Поднявшись, Павел взял со стола дубинку и направился в обратную сторону. Еще одна дверь, распахнутая настежь, за ней большое помещение, такое здоровое, что свет факела не смог дотянуться ни до потолка, ни до стен справа и слева. А вот бледный призрачный свет шагах в сорока Головину очень не понравился. Работающий холодильник, работающая дубинка, почему бы не работать чему-то еще?

Головин, не спеша, тронулся в сторону свечения. Факел сдавал все больше, еще минут пять, и вообще погаснет, а перекрутить на нем тряпки сейчас не самая лучшая идея, почему-то Павла очень напрягала перспектива остаться во тьме. А еще у него сложилось самое мерзкое ощущение, что в его спину смотрят и прикидывают, как лучше убить. И эта чуйка его никогда не подводила. Сжав покрепче рукоять дубинки, он не стал останавливаться и вертеть башкой, сейчас, если он не ошибся и тут есть кто-то еще, нужно, как можно быстрее добраться до свечения, поскольку факел освещает метра полтора вокруг, и его пламя все слабее.

Он дошел до серебристого света, тот лился…

— Это требуется изучить, — тут же очнулся ИИ.

— Да уж, наверняка требуется, — согласился Головин, рассматривая трехметровую арку.

Вся она была затянута пленкой, похожей на расплавленный свинец. На самих дугах, вырезанных из какого-то камня, сияли призрачным светом сотни знаков. Рунные цепочки на кругах телепортации, да это записка «я тебя люблю» по сравнению с телефонным справочником.

Вокруг стояли десятки приборов. Некоторые были выключены, некоторые тихонько гудели.

Скрип несмазанной двери за спиной, гулкий стук, подсказавший Павлу, что она закрылась. Затем в тишине лязгнул засов, а теперь еще и заперта. Факел мигнул и погас, осталось только свечение рун и пленки, хотя оно было гораздо эффективней погасшего факела, так как, хоть немного разгоняло тьму метров на пять.

Головин, пятясь, подобрался поближе к арке, так, чтобы за спину заперший его неизвестный точно не зашел, а то, что он тут, не было никаких сомнений, поскольку эта дверь, как и та, что вела в подвал, запиралась исключительно изнутри.

Несколько секунд было тихо, а затем ему показалось, что на пол поставили что-то металлическое, затем еще, и еще. И тут он понял, у того, кто идет к нему, железные башмаки.

В глубине сознания, как всегда перед схваткой, заиграл Вагнер, но не самое известное его «Полет Валькирий», а «Путь в Вальхаллу». Головин понятия не имел, почему так, но еще с юности, когда он шел в бой, в голове, словно подбадривая его, оркестр исполнял именно это произведение немца. Может, именно поэтому он выбрал ЧВК «Вагнер». Улыбнувшись, он начал готовиться к схватке. Самое плохое, что он был фактически безоружен. Отшвырнув в сторону факел, вытащил из сумки еще одну телескопичку и резким рывком вниз разложил ее. Разрядник на конце тут же заискрил, демонстрируя, что готов к работе. Сумку снимать было уже поздно, пришлось, как и флягу, сдвигать за спину, чтобы хоть на боку не мешалась.

Железные шаги замерли где-то на границе света. Несколько секунд стояла полная тишина, гудение приборов и арки не в счет, а затем из темноты раздался безэмоциональный синтетический голос, причем сказанное Головин прекрасно понял, хотя на слух это была полная тарабарщина:

— Нарушитель на объекте, приступить к ликвидации.

Затем раздался щелчок, словно кто-то нажал на кнопку ножа-выкидухи, и из него выстрелило лезвие.

— Речевой пакет обновлен на полтора процента, — неожиданно заявил ИИ.

— Отвали, — огрызнулся Головин, — сейчас нас убивать будут.

ИИ понял, что мешает, и заткнулся, а из темноты к нему рванулся тот самый железный страж, какого Мираж видел в ролике. Он был не так быстр, видимо, время не прошло для него даром, скорость явно была ниже, а может, модель другая, да и правая нога его плохо гнулась. Левая рука его была сжата в кулак, правая тоже, но из нее торчал тридцатисантиметровый трехгранный клинок. Вот, кто убил всех охранников и сотрудников, железяка либо спятила, либо ей помогли.