Почта Приграничья 2

— Есть, конечно, — почтарь печально вздохнул, указывая на еще несколько фигур, показавшихся в воротах. — Юдас, как я и говорил, просто принял предложение нашего врага и стал одним из его союзников.

Почтарь напряженно ждал, пока их враг сделает первый шаг, а пока внимательно разглядывал всех, с кем ему сегодня предстоит сразиться. Первый Юдас — еще одна его копия, но о нем Олег знал уже практически все, и хранитель Калинова моста его особо не интересовал. Дальше шел кабан-оборотень — на первый взгляд несерьезный противник, учитывая силы тех, кто сегодня здесь собрался, вот только его тень… Она была огромна! И сразу становилось очевидно, что, как только придет момент, в теле простой нечисти воплотится один из зверей Велеса со всей полагающейся ему мощью. Третьим во входящем в деревню отряде был Влад, лихо-двоедушник, которого Олег с Настей почти смогли уничтожить в их первую встречу. Тот как раз в этот момент поймал взгляд почтаря и злобно оскалился.

— Вижу, вы уже друг с другом знакомы, — донесся голос того, кто стоял позади всех. И это уже был настоящий Мышата, вернее, тот самый таинственный потомок Владимира.

Настя тоже в этот момент смотрела на него, про себя удивляясь тому, как точно описала этого человека молча стоящая чуть поодаль Мара. Он действительно был с ног до головы обвешан всевозможными артефактами и сейчас все они светились перед взором молодой ведуньи, как береза в день летнего солнцестояния.

«С таким будет действительно непросто справиться, — подумала девочка, потом посмотрела на Олега, и ее мысли сменили свое направление. — Но мы сможем!»

— Узнаю твоего приятеля, — ответил Мышате Владимировичу почтарь. — В прошлый раз он так от нас улепетывал…

— Да, это было забавно, — неожиданно согласился тот. Впрочем, как оказалось, в виду он имел кое-что совершенно другое. — Вы так пытались найти того, кто устроил нападение на деревню. Отмели дрекаваков, выследили лихо, открыли его суть, но мысль о том, что мой помощник на самом деле выполняет именно мои распоряжения, вам ни на секунду не пришла в голову.

— Сложно было представить, что наследник столь великого, даже несмотря на некоторые обстоятельства, рода будет скрываться в столь банальном месте, занимаясь столь банальными вещами на таком же банальном посту, — Олег попробовал опять задеть своего противника, выводя того из себя.

Но на этот раз ему это не удалось.

— Все это мирские условности, — голос Мышаты, вернее того, кто все это время скрывался под этим именем, гремел по всей деревне. — Либо ты князь, либо можешь быть кем угодно еще, боярином, нищим — не важно, ты все равно лишь пешка на чужой доске. И то, что мы, что мой род делал до того, как мы займем свое место, уже не будет иметь никакого значения.

«А в чем-то он прав, — неожиданно согласился про себя почтарь. — Изображая старосту здесь, на границе Волги, очень просто собирать силы для будущего захвата мира. Захотел — поехал в столицу, захотел — отправился на тот берег. И никто даже не подумает, что деревенский толстяк может замахнуться на что-то большее, чем одна-единственная деревня…»

— Вижу, ты понял, — наследник Владимира следил за взглядом Олега. — А теперь перейдем к главному. Ты принесешь мне клятву верности, пообещаешь вечную службу, а я, так уж и быть, вырежу эту деревню совсем не больно.

Глава 31. Схватка

Все на свете имеет свою цену. Прибегая к помощи тварей Нави, пусть даже они нейтральны и не нарушили Великий договор, ты становишься им обязанным. И никто не знает, что они попросят у тебя взамен, когда придет час расплаты.

«Книга почтарей»

Олег пристально всматривался в потомка Владимира, которого еще совсем недавно считал простым деревенским старостой Мышатой. Почтарь помнил его еще с детства, и никак не мог предположить, что судьба распорядится именно так. Однако сейчас важнее было другое — покончить с ним раз и навсегда, не только устранив угрозу всей Яви, но и, что лично для почтаря было гораздо важнее, вернуть должок…

— Понимаю, моральные терзания, — ухмыльнулся Владимирович, оценив молчание Олега по-своему. Кажется, несмотря на то, что и он знал того с детства, княжеский полукровка и подумать не мог, что у простого человека могут быть какие-то претензии лично к нему. — Не стоит держаться за чужие жизни. Поверь мне, почтарь, ты очень быстро забудешь всех этих людей. На что они тебе?

Последнюю фразу Мышата произнес нарочито глумливым тоном, чтобы максимально задеть и так стоящих на взводе дружинников. Видимо, возможность поиздеваться над людьми князя доставляла ему особое удовольствие.