Почта Приграничья

— Для начала — да, обязательно. Есть не так много вещей, с помощью которых можно заставить нечисть с тобой говорить. Первое — это сила, но как дружинники мы устраивать охоту на слуг водяного не можем и не будем. Второе — это желание нечисти тебя использовать, как в ситуации в дрекаваками, помнишь? Они хотели, чтобы мы помогли им избавиться от хозяина, и поэтому пошли на контакт. Сейчас это опять же не наш метод, потому что нет ни одной причины для того, чтобы водяной стал бы о чем-то нас просить. Дальше — это дар, и здесь мы либо находим что-то с абсолютной ценностью, как мешок золота или живой меч, но чего у нас нет, либо используем свои знания, чтобы добыть что-то редкое, обладающее ценностью именно для нашей цели. В данном случае, короткая прогулка на ту сторону — это меньшее из зол, — Олег постарался детально объяснить Насте, почему он принял именно такое решение, как бы признавая ее право как напарницы почтаря, а потом огорошил. — Ну, а ты можешь не бояться. Тебя я в любом случае с собой не возьму. Без опыта на той стороне даже ведун принесет больше вреда, чем пользы. Так что вечером ляжешь спать, а утром проснешься, и я уже вернусь со всем необходимым.

— Как это без меня? — все страхи Насти разом куда-то делись. И если секунду назад она сомневалась, точно ли хочет так рисковать, то стоило Олегу сказать, что он и не собирается ее никуда брать, как девочка взбунтовалась. — И что значит больше вреда? Я сильная ведунья, я нечисть чувствую, меня не обманешь!

— Как когда ты хотела на дрекаваков нападать? — почтарь ехидно поднял бровь. — И ты же помнишь, как я недавно говорил Тишилу, что главная опасность — это не нечисть. Вернее, она там тоже есть, она готова убивать, у нее для этого хватит сил, но с ней-то все как раз понятно. А вот то, что каждый раз может преподнести сюрприз — это сама Навь.

— Что значит «сама Навь»? — девочка, действительно, помнила эти слова почтаря, но тогда не обратила на них особого внимания.

— А что тебе вообще известно о том береге? — Олег встал со скамейки, и Насте пришлось дальше думать и отвечать уже на ходу.

— Ну, что Навь находится напротив Приграничья, что там живет нечисть, что это граница мира мертвых, и чем дальше на том берегу ты отходишь от Волги, тем сильнее заметно, как законы жизни сменяются законами смерти. Но разве это не про то, что чем дальше, тем более сильные навьи твари могут тебе попасться? — Настя мысленно посетовала, что полного обучения у нее так и не было, и где-то нахватанных по разным книжкам знаний просто не хватало.

— Ты все правильно сказала, — Олег про себя оценил цитату из сказания о Вещем Хельги. Тяжелая книга, сложный слог, а девочка, несмотря на возраст, ее явно читала. Читала, но, правда, не поняла. — Законы жизни сменяются законами смерти. То, что нам кажется привычным и понятным здесь, там может оказаться чем-то совсем другим. Простейший пример — мертвая вода. Это ведь не какой-то уникальный источник, а любой ручей на той стороне…

— Выглядит не страшно… — Настя в глубине души уже готова была признать, что ошиблась, но возражения словно сами вырывались из нее наружу.

— Вода — да, нестрашная. А что ты скажешь о копейной траве? Ступишь на такую, а она вместо того, чтобы примяться под твоим весом, проткнет и ботинок, и тебя саму. Или невидимая молния. Тебе кажется, что впереди ничего нет, а потом твой напарник делает шаг, его глаза загораются как электрические лампочки, а тело сдувается и опадает на землю. И таких опасных вещей на той стороне сотни, на каждом шагу. Что-то мы знаем, что-то знали наши предшественники и записали в книгу почтарей, но еще больше вокруг остается непознанного и непонятного. Так что единственный способ выжить на той стороне — это полностью поменять свои привычки и способ мышления. Нужно будет не идти напролом к опасности, а наоборот. Считать, что все вокруг представляет смертельную угрозу, никогда не спешить, а терпеть и искать среди этого многообразия возможных смертей безопасный путь.

— Круто! — от рассказа Олега у девочки зажглись глаза. — А нам в столице ничего подобного и не говорили. Коротко бросят: мол, есть где-то Навь — а что там и как, никто и не догадался спросить.

— А даже если бы спросили, вряд ли бы вам ответили, — Олег пожал плечами. — Княжьи люди на самом деле довольно мало знают о той стороне. Мы им, конечно, давали свою книгу почтарей, но там, понимаешь, не все записано.

— А почему? — тут же спросила Настя.