Почему же не Эванс?

– Доброе утро, леди Франсез. Надеюсь, вы приехали не с дурными вестями о миссис Бассингтон-Ффренч?

– Когда я уезжала, она еще спала.

– Бедняжка. Ее врач, разумеется, за ней приглядывает.

– О да! – воскликнула Франки и через несколько секунд добавила:

– Вы, наверное, очень заняты. Я не хотела бы злоупотреблять вашим вниманием, доктор Николсон. Я ведь приехала повидать вашу жену.

– Повидать Мойру? Это очень любезно с вашей стороны.

Возможно, ей только почудилось, или бледно-голубые глаза за толстыми стеклами очков стали и вправду чуть жестче?

– Да, это очень любезно, – повторил он.

– Если она еще не встала, я посижу подожду, – сказала Франки с милой улыбкой.

– О нет, она уже поднялась, – сказал доктор Николсон.

– Прекрасно, – сказала Франки. – Хочу уговорить ее погостить у меня. Она ведь обещала мне. – И Франки опять улыбнулась.

– Вот как.., это большая любезность с вашей стороны, леди Франсез… Очень большая. Не сомневаюсь, Мойра была бы очень рада.

– Была бы? – вырвалось у Франки. Доктор Николсон улыбнулся, обнажив красивые белые зубы.

– К сожалению, моя жена утром уехала.

– Уехала? Куда? – решительно спросила Франки.

– Да просто ей захотелось сменить обстановку. Сами знаете, что такое женские причуды. Здесь место довольно мрачное, тем более для молодой женщины. Время от времени Мойра испытывает потребность немного проветриться и тут же уезжает.

– А вы знаете, куда она уехала?

– Скорее всего в Лондон. Магазины, театры, в общем, можете себе представить.

Франки казалось, она в жизни не видела такой неприятной улыбки.

– Я сегодня еду в Лондон, – небрежно сказала она. – Вы не дадите мне ее адрес?

– Обычно она останавливается в «Савойе», – сказал доктор Николсон. – Но в любом случае через день-другой она, думаю, даст о себе знать. Хотя вообще-то она не большая любительница писать, а я сторонник полной свободы в семейных отношениях. И все же смею предположить, что скорее всего вы найдете ее в «Савойе».

Он растворил дверь, и не успела Франки опомниться, как они обменялись рукопожатием, и он провел ее к парадному входу. Там стояла уже знакомая ей сестра, готовая ее выпроводить. Последнее, что слышала Франки, – был вкрадчивый и, пожалуй, чуть ироничный голос доктора Николсона:

– Это так любезно с вашей стороны, леди Франсез, пригласить к себе мою жену.

Глава 24 По следу Кэйменов

Бобби нелегко было сохранить приличествующее шоферу равнодушие, когда Франки вышла из здания одна.

– Обратно в Стейверли, Хоукинс, – сказала она, полагая, что ее слышит сестра.

Автомобиль устремился по аллее и выехал за ворота. Когда они оказались на безлюдном участке дороги, Бобби затормозил и вопросительно посмотрел на свою спутницу.

– Так что же? – спросил он.

– Мне это не нравится, Бобби, – ответила Франки, лицо у нее было непривычно бледное. – По-видимому, она уехала.

– Уехала? Сегодня утром?

– Или накануне вечером.

– Не сказав нам ни слова?

– Я этому просто не верю, Бобби. Он врал.., да, наверняка.

Бобби сразу тоже побледнел.

– Слишком поздно! – простонал он. – Какие же мы идиоты! Ни в коем случае нельзя было позволять ей туда возвращаться!

– Бобби, ты ведь не думаешь, что ее.., нет в живых? – нетвердым голосом почти прошептала Франки.

– Нет, – горячо отозвался Бобби, словно желая убедить в этом самого себя.

Оба удрученно умолкли, потом, чуть успокоившись, Бобби поделился с Франки своими соображениями.

– Она, вероятно, все-таки жива, ведь ему пришлось бы избавляться от тела и прочих улик. Ее смерть должна была бы выглядеть естественной и случайной. Нет, либо ее куда-то тайком увезли, либо – и это более вероятно – она все еще здесь.

– В Грэндже?

– В Грэндже.

– И что же нам делать?

Бобби немного подумал.

– Едва ли ты можешь что-то сделать, – сказал он наконец. – Лучше возвращайся в Лондон. Ты собиралась выследить Кэйменов. Вот этим и займись.

– Ох, Бобби!

– Послушай, дорогая моя, тут от тебя не будет никакого толка. Тебя тут теперь знают.., и уже достаточно. Ты объявила, что уезжаешь.., что ж ты теперь можешь сделать? Оставаться в Мерроуэйе тебе уже нельзя. Остановиться в «Гербе рыбака» тоже нельзя. Это дало бы всем окрест повод для сплетен. Нет, Франки, уезжай. Николсон, возможно, и подозревает, что тебе что-то известно, но полной уверенности у него нет. Так что возвращайся в Лондон, а вот я останусь.

– В «Гербе рыболова»?

– Нет, я думаю, твой шофер должен исчезнуть. Моя штаб-квартира будет теперь в Эмблдевере, это в десяти милях от этого проклятого Грэнджа, и, если Мойра еще там, я ее найду.

– Но только будь осторожен, слышишь? – взволнованно сказала Франки.

– Я буду хитер как змей.

С тяжелым сердцем Франки подчинилась. Бобби, пожалуй, был прав. Здесь от нее уже не будет никакого толка.

Бобби отвез ее в Лондон, но, когда она вошла в дом на Брук-стрит, ей вдруг стало страшно одиноко.

Однако она была не из тех, кто теряет время даром. В три часа пополудни неподалеку от Сент-Леонард-гарденз можно было увидеть модно, но скромно одетую молодую женщину в пенсне и очень серьезным выражением на лице, которая держала в руке пачку брошюр и газет.