Почему ты меня не хочешь?

– Ну у тебя и лексикон: “отсосать”. А еще оделся как джентльмен.

– А я парень простой – что на уме, то и на языке, – отвечает он, и мы оба смеемся.

– Твое определение похотливой самки больше подходит для порножурнала, – говорю я некоторое время спустя. – По-твоему, это женщины, которые напрашиваются на секс, и стоит им только прикоснуться к твоему члену, как они тут же кончают от счастья. Наверное, считаешь, что женщины без мужика просто жить не могут. Ты прямо как эти бедные извращенцы, что пишут порнушку в Интернете. “Возьми меня, – умоляла она, – о, возьми меня, я истекаю влагой от желания почувствовать в себе твой огромный, великолепный, шика-а-а-рный член”. Вот какой ты, Фрэнк.

– Наверное, я тебе неправильно объяснил. – Мое обвинение он даже и не думает отрицать. – Все не так просто, хотя отчасти ты права – в этом есть элемент чисто мужской фантазии.

– А я?

Фрэнк поднимает бровь и отпивает мартини. И чего он все время на меня брови поднимает?

– Нет, Фрэнк, серьезно. Если бы ты сидел с приятелем, а я прошла мимо, что бы ты про меня сказал?

– Я закажу тебе кофе. Эти коктейли очень крепкие, а сейчас еще только девять часов.

– Ты мне что, в папочки заделался?

– Да. – Он хватает официантку, в буквальном смысле хватает ее за фартук – и заказывает мне кофе, а себе (ха!) еще один мартини.

– Господи, – иронизирую я. – Ты провинциал до мозга костей, просто мужлан. “Мне тройной виски, а для дамы – сок, пожалуйста”. Это уже слишком.

– Не хочу, чтобы тебя вырвало на мои туфли, – резко отвечает он.

Я раздраженно вздыхаю.

– Итак, что бы ты сказал про меня?

– Я думаю, ты та еще штучка, но не знаю, можно ли тебя назвать похотливой, – говорит Фрэнк, все еще оглядывая зал.

– Спасибо и на этом. – Я откидываюсь назад и тоже оглядываю зал, но не слишком пристально. Небольшая лекция Фрэнка о мужских предубеждениях смутила меня.

– Фрэнк, ты один такой или все мужчины ведут себя так?

– Все, и не только мужчины.

– Я – нет. По крайней мере, не так, как ты. И Руперт тоже, наверное, нет, и Доминик. Не так грубо. Разве ты никогда не думаешь про себя: “У этой красивые глаза, а у этой – симпатичная мордашка”?

– Бывало пару раз.

– Пару раз? Когда?

– Давненько уже.

Вот, опять мы вернулись к жене, подруге или кем там она ему приходилась. Точно. И даже несмотря на то что я пьяна и мне жутко любопытно, я не решаюсь задать вопрос. Просто не могу. Вместо этого говорю:

– Я разочарована в мужчинах. Ты все так жестоко обрисовал.

– Прости, Стелла. Ты ведь сама просила научить тебя секретам флирта. Пойдем. Тут близко, прогуляемся пешком.

Вечеринка, на которую мы отправились, оказалась приемом в честь открытия очередной новой галереи. Как и следовало ожидать, галерея представляла собой огромное белое пространство, заставленное смешными инсталляциями гигантских насекомых из латекса, помещенных в стеклянные кубы. Когда мы входим, в зале стоит дикий шум: гул голосов, громкое дребезжание музыки, от которой у меня тут же начинается мигрень. Канапе все черные; черная икра уложена пирамидками на небольших печенюшках с чернилами кальмара; черный хлеб, намазанный каким-то черным маслом, и с ломтиками черных трюфелей; тарталетки с черешней в шоколаде. Черешня вкусная. Из напитков – коктейли с кофейным ликером.

– Да уж, назад в прошлое, – говорю я Фрэнку, пока он тащит меня сквозь толпу, обняв за талию. – Для полноты картины не хватает только Доминика.

– Мы тут ненадолго, – роняет Фрэнк, когда на него, визжа от восторга, накидывается классической красоты блондинка.

Я отступаю на несколько шагов, изображая интерес к паре латексных уховерток (большие опрокинутые фигуры, обозванные “Инсектицид”). Оторвав от них взгляд, я, к своему великому удивлению, замечаю, что Фрэнк разговаривает уже с брюнеткой. У нее под платьем такой “поднимающий” бюстгальтер, что грудь неестественно бугрится прямо под подбородком. Я пытаюсь встретиться взглядом с Фрэнком, но тщетно, поэтому какое-то время брожу в одиночестве. Естественно, на такой вечеринке нет ни единого шанса избежать встречи с друзьями Доминика. Здесь я насчитала шестерых, включая одного женатика, что набросился на меня за ланчем несколько месяцев назад. Он пришел сюда с супругой, и она не в восторге от нашей встречи. “Дорогая, твой муж отвратителен. И если ты рада, что у тебя есть хоть такой мужик, это еще не значит, что все незамужние женщины Лондона спят и видят, как бы поскорее затащить твоего уродца в постель. Он лысый. У него большое брюхо. Кроме того, я знаю, что у него премерзко воняет изо рта. Так что расслабься и не смотри на меня как на врага народа. А это чудовище можешь оставить себе”. Вот что я хотела бы ей сказать, но...

– Привет, Сара. Рада тебя видеть, – чирикаю я.

– Помнишь Стеллу? – спрашивает муженек. – Она раньше была с Домиником.

– Да, – отвечает Сара без лишнего энтузиазма, демонстративно пытаясь обхватить благоверного за безразмерную талию.

– Мы с ними как-то ездили в Прагу на выходные, помнишь? – продолжает муж.

– Что-то не припоминаю, – нахально врет Сара, поглаживая его круглую щеку и не сводя с меня глаз.