Почему Люди Болеют И Умирают? (СИ)

Благодетели желали видеть непокорного и строптивого пророка учтивым придворным лекарем, коллеги завидовали и ненавидели, а ученики не понимали и предавали. За чудесные исцеления богатые горожане не желали платить, объясняя стечением обстоятельств или волей Провидения, а бюргерская жизнь для того, кто читает книгу написанную Десницей Божьей, была попросту немыслима...

Только один человек смог по достоинству оценить гений Парацельса и засвидетельствовать о нём для потомков. Только один осмелился признать его дар превосходящим таланты и навыки всех остальных врачей.

Исцелённый после многолетней болезни Эразм Ротердамский так напишет в письме Парацельсу: "Я не могу предложить вам плату, достойную вашего искусства и знаний".

Глава 18. Покровитель безнадёжных случаев

Сегодня о Парацельсе, его философских взглядах и методах лечения написано предостаточно. Много поверхностного, досужего, лишнего, но по существу - практически ничего.

Большинство статей составлены под влиянием теософских взглядов Блаватской и её последователей, либо опираются на исследователя оккультизма 1920-х годов Менли Палмера Холла. В редких случаях можно встретить идеи основоположника аналитической психологии Карла Юнга.

Проблема в том, что всё придуманное и составленное ими, к учению и практике Парацельса имеет значение весьма отдалённое. Большинство авторов действовали спекулятивно, стремясь втиснуть великое наследие в прокрустово ложе собственных концепций.

Показательна книга Франца Гартмана "Жизнь Парацельса и сущность его учения" 1887 года, с которой, как под копирку, и написано большинство статей. О самом Гартмане, входившем в теософское общество, его основательница Блаватская едко заметит: "Нет человека, схватывающего оккультные идеи быстрее, но нет человека менее способного уразуметь их духовно... Магнетизм этого человека вызывает дурноту, его лживость омерзительна..."

Стоит особо отметить, что Парацельс не был оккультистом с теософской точки зрения, которую бы счёл напыщенной и пустой. Он считал себя учёным, черпающим вдохновение из священного писания. На этом основании он строил свою теорию и практику:

"В Боге - лишь один наш путь, одна наука, одно учение, один обычай, одна сущность. Но в свете Природном путей много: для мастерства, для наук, для различных способностей и религий. Но велик лишь тот, кто охватил умом все семейство наук как единое целое, собрав их все вместе. Ему понятны чудеса Господни и способен он распознавать божественные деяния в Природе и иметь с ними дело".

Нелепыми выглядят стремление притянуть взгляды Парацельса к холизму, с его утверждением, что целое всегда больше простой суммы его частей и тем самым приписать его к "психосоматам". Но синтез объективных научных знаний и субъективных человеческих ощущений для Парацельса ни в коей степени не являются "последней реальностью универсума", как об этом заявлял в 1926 году изобретатель холизма Ян Смэтс. Следуя подобным спекуляциям, к холизму можно приписать и учение академика Павлова о высшей нервной деятельности.

Самым занятным, выдающим поверхностное заимствование расхожих мнений, является ничего не говорящая современному читателю и никак не объяснённая авторами цитата:

"Первое, что следует знать врачу, это то, что состоит человек из трех субстанций. И образуют они человека, и они есть человек, получает он от них и через них все, что есть благо, и все, что есть зло для его физического тела... И потому в них следует искать и меру здоровья, и меру болезни, ибо нельзя врачу пренебрегать весом, числом и мерою недуга... Все имеет свое тело от трех субстанций. И зовутся эти субстанции: Сера, Ртуть и Соль..."

Для подготовленного читателя XVI века это напоминание было сродни современному замечанию о постоянстве внутренней среды - гомеостазе натрия и калия в организме, о минералах вообще, недостаток или избыток которых приводят к физиологическим сбоям и развитию патологий. Разговор идёт о правильном кислотно-щелочном балансе организма, не более того. Никаких откровений!

Говоря о книгах Парацельса надо принимать в расчёт, что как автор он написал очень немного, предпочитая надиктовывать тексты своим ученикам. Часто рассказывал свои взгляды "под запись", не слишком заботясь о редакторской правке.

Судя по доступным источникам, при жизни Парацельса было издано всего 9 книг, а через несколько десятилетий сочинения разрослись до: 35 книг по медицине, 235 книг по философии, 12 книг посвящённых политике, 7 книг исследующих математику и 66 книг по "прочим направлениям".

Этот феномен объясним весьма просто - во второй половине XVI века учение и фигура Парацельса стали необычайно популярны, а книга в те времена была подлинной роскошью и своим издателям приносила баснословный доход.