Побратимы

Отрог — наш НП, наблюдательный пункт. Отсюда партизаны следят за движением противника на Феодосийском шоссе. В эти дни мы с Миронычем так изболелись сердцами, ожидая минеров, что каждую свободную от дел минуту идем на НП и подолгу глядим в степь, будто и впрямь можем увидеть там возвращающихся в лес партизан. Сверх срока уже прошло четыре дня и четыре ночи, а их все нет. Нет Бартоши и Старцева из-под Биюка. Нет Саковича и Сырьева из-под Сейтлера. Нет Гриши Гузия из района Ички. Таких задержек лес еще не видел.

Тревога за тех, кто в рейде, нарастает. Люди рвутся на поиски. Из отрядов поступают предложения за предложениями.

— Николай Дмитриевич, — предлагает Женя Островская. — Пошлите меня в Ички. Я встречусь с Гришиными родственниками и налажу те самые связи, которые должен был наладить Гриша. А потом уже займемся Симферополем.

Стараюсь успокоить ее, но боюсь, как бы чуткая женская душа не уловила нарочитости. Ведь оснований для уверенности в благополучном возвращении диверсантов у нас очень мало. Напоминаю, что уметь ждать, обладая железной выдержкой, — это тоже нужно партизану, и каждый, вновь ставший в наш строй, должен выработать в себе и это достоинство.

Тревоги тех дней отразились и на страничках моего дневника.

«1 августа 1943 года.

…Сегодня ждем диверсантов с железной дороги Биюк-Онларского[31] района»…

«2 августа 1943 года.

На перевалочную (базу) мне донесли, что с успешным выполнением задачи возвратился Сырьев. Когда я дождусь Гузия и Саковича!»

«3 августа 1943 года.

…День проходит, а Гузия и Саковича нет и сегодня. Неужели на мою голову свалятся еще две такие потери!»

Шалаши испанцев и словаков стоят рядом с нашими. Обычно там весело. То брызжет россыпью смех, чаще всего по поводу очередной выходки кого-нибудь из словаков, выступающего в роли бравого солдата Швейка, то слышатся певучие голоса парней, хлопочущих на кухне, то звенят мелодичные песни. А в эти дни у побратимов тихо. У словаков три пустующих лежака: нет Штефана Малика и Клемента Медо; вышли все сроки рейда и у Виктора Хренко. Майор Баландин вместе с Кустодио Соллером ломают головы над тем, где недоработала лесная школа диверсантов, из-за чего, по их мнению, и свалилась беда на бартошинцев.

Бригадный комиссар Егоров в эти дни частый гость в шалашах наших побратимов. Вот и сейчас, только закончилось заседание подпольного центра, а он уже в «иностранном квартале». Там — радостная весть: вернулись, наконец, Григорий Гузий, Штефан Малик, Виктор Завьялов и Владимир Морковин. Пришел и Виктор Хренко.

Подхожу к ребятам. И вот уже звучат привычные, но всегда волнующие рапорты вернувшихся.

— Товарищ командир бригады, — с места правофлангового своей группы с нескрываемой гордостью рапортует Гузий. — Группа задание выполнила. Под откос пущен вражеский эшелон. Свернули его там, где нужно, — на мосту. Результат тоже неплохой: более восьмисот гансов убито и ранено. Сведения получены точные, — подчеркивает Григорий. — Их передал мастер по ремонту путей, а перепроверил Штефан Малик. Он среди белого дня прошел в Ички и, размахивая пакетом, стал искать немецкого полковника. Имя полковника, конечно, выдумано. Никто такого не знает. Все бегают, как угорелые. Штефану это и нужно. В суматохе он смешался с солдатами спасательных команд и проник на место катастрофы. Там все и увидел своими глазами.

Успех действительно большой, и мы воспринимаем вести, как награду за пережитое в дни ожидания.

Рапорт Виктора Хренко прозвучал скупо: ведь разведчику нельзя докладывать открыто.

Вечером Виктор рассказал нам, что побывал в «Рыхла дивизии». Передал словакам новые пароли перехода на сторону Красной Армии и к партизанам. Связал местных подпольщиков с антифашистами дивизии. Теперь у словацких солдат будут и местные агитаторы, и листовки, и проводники в лес. Антифашистская работа нацелена на подготовку солдат к массовому переходу на советскую сторону. Успешным был и весь рейд по Крыму. Собраны ценнейшие сведения.

А вскоре пришла новая радость: вернулась группа Саковича. Смуглое от загара лицо Якова озаряется душевной улыбкой. Голос с хрипотцой басит:

— Вражеский эшелон пущен с насыпи с помощью колесного замыкателя. Поставлена еще одна мина…

Сведения о результате удара по вражеской коммуникации радиоволны понесли на Большую землю.

О группе Гузия донесение рассказало подробнее:

«С насыпи в речку Булганак слетели и разбились: паровоз, двадцать два вагона с войсками, четырнадцать вагонов с орудиями, восемнадцать вагонов с автомашинами. При этом убито и ранено более восьмисот солдат и офицеров противника» [32].

…Когда волнение от встречи улеглось, у словаков началась интересная беседа с комиссаром. Он собрал воедино все, что говорилось сегодня о народной подмоге: вспомнил о мастере, сообщившем результат диверсии под Ичками, о подпольщиках, с которыми связался Виктор Хренко в Воинке, о людях, помогавших группам Якова Саковича, Ивана Сырьева.