Побратимы

Да, хорошим был бы командиром Юрай Жак, но еще лучшим будет заместителем по политической части. А командиром останется Виктор Хренко, как вернется из госпиталя. При таком заместителе, как Юрай Жак, Виктору можно будет и отлучаться.

— А чтобы не отрывать словаков от Федоренко, будем держать их при его отряде, — решает секретарь обкома, — и вам, Юрай, будет подмога — командирская и комиссарская.

— О! Это хорошо! — обрадовался Жак.

Все просьбы Федора и Юрая, кроме просьбы об оружии, удовлетворены. Жак благодарит и направляется к выходу, но вдруг в нерешительности задерживается.

— Я хочу порадовать вас — получив лист.

Из лесов Заповедника от Македонского вчера прибыли связные. С ними пришло и письмо Виктору Хренко от одного словака.

Видя наш живой интерес, Юрай торопливо достает из кармана письмо и подает нам фотоснимок.

— Михаил Земко! — с гордостью произносит имя соотечественника Юрай.

С фотографии на нас глядит молодое лицо словацкого солдата — высокий лоб, спокойный и уверенный взгляд.

Жак рассказывает нам о жизни этого человека.

За плечами двадцатилетнего словацкого солдата трудный путь. Родителей не знал с детства. Рос в семье деда, который вернулся с первой мировой войны коммунистом и стал председателем коммунистической организации в Малых Шуранках. Сыновья деда — батраки, скитались в поисках работы, найти которую им было нелегко — тех, кто был в черных списках, гнали как прокаженных. Разбрелись они по разным городам и странам. Один из них вернулся из Франции коммунистом. Вместе с дедом и дядей Михаил терпел притеснения властей, страдал от безработицы, голода и бесправия. Такая жизнь многому научила. Когда Михаил уходил в армию, то особых напутствий ему уже не требовалось. «Сам знаешь, что и как надо делать, когда попадешь на русскую землю», — сказал дед. При первой возможности Михаил исчез из части, на машине приехал в Ялту и стал искать партизан. Три недели скрывался в виноградниках. Питался чем попало. Солдата приметили подпольщики. Познакомился с Марией Костиной и Геннадием Лопатиным. С их помощью он пришел в Ялтинский партизанский отряд. Приняли как брата. Без всяких подозрений доверили оружие. Стал разведчиком. Однажды в пургу отлучился из лагеря и, потеряв ориентировку, заблудился в лесу. Бродил по пояс в снегу, выбился из сил и присел отдохнуть, а тут сразу сковал сон. Пришел в сознание в шалаше. Оказывается, поднятый по тревоге отряд обыскал лес. Нашли уже окоченевшего, отходили, спасли.

Сейчас в отряде собралась целая интернациональная группа: чех Дмитрий Шульц, румыны Иван Хешан и Козьма Константин, хорват Марко Сучеч, поляки Виктор Квятковский, Генрих Бродович, Станислав Скрипский, греки Павел Федори и Алексей Потахов, болгарин Александр Дубровский и карел Иван Михайлов. Кроме того, из армии гитлеровского прислужника Антонеску перебежали еще три румына и один хорват.

— Хорошие вести, спасибо тебе! — еще раз жмем руку Юраю.

В отряд Юрай Жак возвращается в должности командира, а рядом с ним шагает новый комиссар федоренковского отряда вчерашний ординарец Василий Буряк.

Новые отряды рождаются и в Старокрымских лесах. Вот и сегодня Владимир Кузнецов просит подпольный центр и Крымский обком утвердить командиром 11-го отряда Ладо Годзашвили, а комиссаром — Сандро Чачхиани.

Эти люди известны партизанскому лесу. Их стойкость и мужество испытаны в феодосийском десанте в декабре 1941 года, а затем в боях в районе Феодосии. Дважды они вместе с Акакием Тварадзе, Ладо Мушкудиани, Георгием Палиашвили, Гуту Курцхалия и Коста Гобозовым попадали в окружение — под Асамбаем и в Отузах. И оба раза вырывались. Затем встретились с партизанами отряда Ивана Мокроуса и влились в него.

Сандро Чачхиани довелось держать и особое испытание. Однажды вместе с партизанами Крихтенко, Безносенко, Меркуловым он был в далеком разведывательном рейде. Вернулись, а лагерь пуст. «Ушли в зуйские леса», — говорилось в записке, оставленной в условленном месте Николаем Котельниковым. Но в зуйских лесах они никого не нашли. Яман-Ташская стоянка разгромлена. Шалаши сожжены. Вокруг снег густо истоптан, местами покроплен кровью. Сереют трупы карателей. Видно, бой был жаркий.

Пришлось возвратиться в знакомые Старокрымские леса. Лишь через четыре месяца — в апреле 1943 года вернулся сюда отряд Мокроуса. А за это время четверкой отважных уже был создан по сути дела новый партизанский отряд численностью в шестьдесят человек. Они имели прочные связи с подпольщиками Феодосии, Старого Крыма и окружающих сел, установили контакт с патриотическими силами узников фашистских лагерей. В отряд вошел и экипаж подбитого советского самолета, возглавляемый Героем Советского Союза Кошубой. Душой отряда был комиссар Сандро Чачхиани. Вот почему единодушно поддерживаем предложение сделать комиссаром 11-го отряда Сандро Чачхиани.

Утром мы с Ямпольским идем в район третьей казармы. Там собралось много людей, их тоже надо распределить по отрядам. По пути встречаем Гришу Гузия и Женю Островскую, вернувшихся из Симферополя.