Побег из Невериона. Возвращение в Неверион

– Я играла в знатных дам и господ. Господин Анурон, госпожа Эзулла – они там жили когда-нибудь?

Старуха впервые за утро подняла глаза от станка.

– Нет, наших звали не так. Никого там не было… – Она произнесла это не как вопрос, но нахмурилась. – Раньше, как только работать села, я видела парнишку-варвара с бороденкой – ночевал, видать, в замке. А больше никого. Ты-то его видала? Он уж точно не тот, про кого она говорила вчера, на хорошей лошади и в богатых доспехах.

– Нет, таких я не видела. – Девочка прижала кота к себе. – Там были дамы и господа в красивых нарядах. Они заставляли рабов бороться со свободными, и если раб побеждал, с него снимали ошейник и отдавали ему как приз. Там был праздник, и музыканты, и красивый шатер в саду, и пир с яствами, каких мы и в праздник не видывали!

Старуха нахмурилась еще пуще.

– Еще чего выдумаешь!

– Потом прилетел дракон, – продолжала девочка, качая кота. – Он ревел там наверху и стучал по колоннам. Я сбросила факел вниз – он все равно не горел, – и все испугались и убежали. Но после я пробралась назад… Не думаю, чтоб там кто-то был.

– Вот и я не думаю. – Старуха снова принялась за работу.

Во двор вошла высокая женщина. Она прислоняла к бедру блюдо с сушеными грушами и абрикосами, держа в другой руке пустую корзинку.

– Ну что, тот всадник уже уехал на похороны? Он должен проехать прямо тут, на большую дорогу иначе не попадешь. Даже ты бы заметила.

– Никого я не видела и не хочу видеть. Говорила же, нет там никого. Вот девчонка там была ночью и тоже никого не видала.

– Ну-ну.

Девочка уделяла все внимание кошачьим ушам, не глядя на женщин. Может, старуха признается хотя бы, что видела варвара? Непохоже что-то.

Кот блаженно мурлыкал.

– Доброе утро. О чем это вы сплетничаете в начале буднего дня? – со смехом спросил мужчина – плотный, не такой высокий, как женщина, и коричневый, как маленькая свинарка. Последние несколько лет он был мужем высокой женщины и приходился сродни всем трем, хотя не все они это знали. Девятилетним мальчиком он больше года прожил в доме старухи (которая тогда еще не была так стара) и даже матерью ее называл, но теперь ни он, ни она об этом не поминали. А в годы своей бурной юности, лет десять назад, он вполне мог стать отцом девочки, но ни она, ни высокая женщина не подозревали об этом. Мать девочки, несчастная глупая женщина, уже умерла, но в годы своей бурной юности провела немало ночей за старухиной хижиной, поэтому у старухи как раз подозрения были. Этот упитанный крепыш всегда предпочитал женщин ростом выше себя, за что другие парни, когда он был моложе и стройней, постоянно его дразнили. Женившись, он, однако, остепенился и стал образцовым тружеником.

– Видел одного авильца на рынке – он говорит, что похоронная процессия дойдет сюда не позже чем через час. Что это у тебя?

– Да, – подхватила высокая женщина, хотя при муже она обычно молчала, – что это за пакость такая?

Кот вырвался, убежал, и всем стало видно, что девочка под ним прятала.

– Не знаю… я это в замке нашла.

– Дай-ка сюда. – Мужчина протянул руку. Сломанный замок лязгнул, железные полукружья распались.

– Видишь, оно сломалось, – сказала девочка.

– Где ты это взяла?

– Говорю же, в замке. Я там играла.

– Ничего такого там нет.

Старуха закончила ряд и подбила основу.

– Оттуда все подчистую вынесли, еще когда я мальчонкой был. Все как есть: сломанные рабские ошейники, диковинные двойные мечи, целые мешки детских мячиков, астролябии с незнакомыми звездами. Мы, взрослые и дети, всё прочесали, от подземелий до башен, крышу и ту осмотрели. Вынесли подальше и выкинули – в замке ты эту штуку найти никак не могла.

– Может, вы проглядели что, а она нашла, – не поднимая глаз от работы, сказала старуха. – С вас бы сталось.

– Нет, – твердо сказал мужчина. – Ничего мы не проглядели, всё вынесли. Ты, девочка, такие вещи не трогай. Они опасные, еще беду на тебя навлекут.

– Так он же сломанный, – не уступала девочка. – Ни на что не годится.

– Вот-вот. Думаешь, что они ни на что не годные, безобидные, и как раз беду наживешь. – Мужчина размахнулся и зашвырнул ошейник в кусты. Листья зашелестели от налетевшего ветра, девочка вздрогнула.

– Он правду говорит, – сказала высокая женщина. – Это тебе не игрушки, иди-ка и поработай…

Послышался стук копыт, и на тропе показалась статная кобылица в сбруе из плетеной кожи и кованой меди. Всадник был не простой офицер – таких доспехов местные жители еще не видали. За седлом у него висела кожаная котомка, плащ украшала богатая вышивка, из-под шлема виднелось лицо со шрамом. Мужчина и высокая женщина, оторопев, поднесли кулаки ко лбу и попятились – женщине, с блюдом и корзинкой, это было не просто.

Старуха продолжала ткать как ни в чем не бывало.

Девочка, не касаясь лба кулаком – ее этому не учили, – думала, как бы достать из кустов ошейник, чтоб никто не заметил.

Всадник ехал к Королевской дороге – эта тропка соединялась с ней через три четверти мили.

– Ну что, видали? Говорила я вам! – прошипела высокая женщина, пользуясь тем, что муж ее побежал вслед за всадником.