Победители Первого альтернативного международного конкурса «Новое имя в фантастике». МТА II

– Итак, повторюсь: системообразующие свойства коммунистической О ЭФ действительно были при лжесоциализме; мы знаем, что даже маска – в том, что касается общественных отношений – всегда срастается с лицом, всегда – в какой-то мере – как бы становится лицом. Утрата этих коммунистических отношений, системообразующих для коммунистического общества, а для лжесоциализма – несистемообразующих, но и не периферийных и безусловно реальных, – утрата этих отношений в постсоветском обществе вызвала у многих людей ностальгию по ушедшим временам, фактически – желание вернуть всё то, что мы сегодня называем лжесоциализмом. Напомню: в политике большинство людей было склонно считать только до двух. Это не умозрительный вывод, это эмпирически установленный факт. Настоящего социализма в нашем понимании они себе не представляли, потому что никогда его не видели, и их логическую ошибку можно обозначить так: чего не было, того и не будет, потому что раз не было, значит, не может быть. «При социализме, – рассуждали другие (напомню: само слово «лжесоциализм» встречалось в тот период только в произведениях Эрфа Рома и его последователя Тэй Рама) – при социализме я не голодал, работал на одной работе и иногда даже ездил отдыхать, а теперь я голодаю, хотя работаю на двух работах, и поехать отдыхать мне не на что. Вывод: хочу обратно.»

Но мы знаем: никогда возвращение не достигает цели. Понадобилась целая историческая эпоха, чтобы люди наконец поняли простые по сути, но в мире подменённых слов – сложные для описания законы общественной жизни, открытые ещё старшими современниками Тэй Рама. Прежде чем преодолели всепроникающую избранность. Прежде чем поняли несовместимость социализма и наёмного труда. Необходимость получать долю прибыли, а не так называемую «зарплату». Вспомнили открытый ещё древними римлянами составной характер общественного отношения, называемого «собственностью» (владение, распоряжение, пользование). Средства производства – собственность социалистического государства в том смысле, что работающий не вправе их продать, уничтожить, завещать, использовать для эксплуатации чужого наёмного труда. Но они – собственность каждого работника и всего трудового коллектива в том смысле, что он использует их по своему усмотрению и является собственником, как правило, всей произведённой им продукции, во всяком случае – её стоимости. Если научное открытие сделало производство более прибыльным, то эта дополнительная прибыль принадлежит тому, кто сделал открытие, тому, кто внедрил его, и тому, кто использует его в производстве. Так, через справедливую собственность, в Эру Мирового Воссоединения вновь возродился коллективизм, когда каждому нужны все и всем нужен каждый. Так был подготовлен переход к Эре Общего Труда – первой действительно коммунистической эре в истории человечества. И первой на этом пути, как мы знаем, была Россия.

ГЛАВА V

ДАЛЬНЯЯ СВЯЗЬ

Ароматный, чуть влажный ветер солнечного утра влетел в только что раскрытое роботом СДФ окно и прикоснулся к лицу спящего. В то же мгновение Ирцельд открыл глаза, разбуженный безмолвным приказом Цоль Вэга. Не поднимаясь со своего жёсткого ложа и не шевелясь, астронавт мысленно соединил главные чакры, попеременно сосредоточивая внимание на определённых точках тела. Меридианы были прозрачны, прана текла свободно и равномерно. «Пробежав» повторно по кончикам пальцев, Оа Рцел проверил ещё раз и «расширил» каналы, ведущие в область между переносицей и нижней точкой линии роста волос на середине лба. Быстро встал, проделал сильно сокращённый комплекс утренних упражнений. Завтрак сегодня не запланирован. Едва успев выйти из-под бодрящего ионного душа, почувствовал в правом уголке губ тонкий луч тепла. И сразу же – небывалый со дня гибели друга прилив сил. Это Цоль Вэг, находящийся в своей комнате в противоположной части базового лагеря, начал «накачку».

Примерно через полчаса Оа Рцел во второй раз за несколько месяцев экспедиции извлёк из крошечной антимагнитной камеры в стене почти невесомый пакет и вскрыл его. Облачившись в легчайшие серебристые одежды, звездолётчик почувствовал, как отступили, ушли в тень, в полунебытие, любые мысли и заботы, не связанные с предстоящим ему действом. Лёгкими и быстрыми шагами Ирцельд прошёл по безмолвным и безлюдным галереям в зал звёздных карт, слыша только шелест широкого шёлкового плаща за плечами. Семнадцать человек во главе с начальником экспедиции, уже ожидавшие связиста, безмолвно и одновременно приветствовали его взмахом правой руки вертикально вверх, ладонью вперёд. Так же безмолвно Оа Рцел ответил собравшимся.

От группы отделился человек в лёгком голубом с синей отделкой парадном костюме звёздного капитана, оттенявшем небесный цвет его глаз под густыми и короткими светло-русыми волосами. Долгие годы космических странствий в неизведанных мирах наложили неизгладимую печать на ещё молодое лицо, сделав его строже, сосредоточеннее и, пожалуй, немного суровее лиц остальных семнадцати астронавтов.