Победить страх

Саманта кивнула. Она понимала, что Кейтлин хочет поговорить о своей сестре, поэтому она ответила бесхитростно и без прикрас:

— Как любой хороший полицейский, она пыталась выпутаться из ситуации. Она разговаривала с похитителем, пыталась найти его слабое место и получить преимущество.

Кейтлин прикусила нижнюю губу.

— Почему ты так уверена, что после смерти есть еще что-то? Ты общалась с кем-нибудь из потустороннего мира?

Саманта не стала спорить относительно терминологии, она ответила просто:

— Я не медиум.

— То есть такими вещами, как контакты с умершими, ты не занимаешься?

— Нет, и не пробовала. Знаешь, я ясновидящая. На цирковом языке это слово означает «предсказательница будущего», — ответила Саманта.

Уловив в ее голосе нотки театральности, Кейтлин едва заметно улыбнулась:

— На твоей афише так и написано.

— И правильно написано. Моя главная способность — предвидение. Можешь называть ее даром выходить за пределы физических возможностей — зрения и слуха. Иногда я угадываю и настоящее, что тоже называется ясновидением. В отличие от других ясновидящих, которые черпают информацию отовсюду, то есть хаотично, я вижу целенаправленно. Настраиваюсь на определенное событие или фокусируюсь на образе человека.

— Как в случае с Линдси?

Саманта снова кивнула.

— Но эта возможность для меня вторичная, побочная, если хочешь. Лучше всего у меня получается, когда я касаюсь какого-либо предмета, из него я и получаю всю информацию.

— Ты всегда работаешь с предметами?

Саманта немного помолчала, вспоминая свой опыт, затем ответила:

— Всегда. К счастью, видения возникают, только когда я этого хочу, а не всякий раз, когда ко мне в руки попадает что-нибудь — банка консервов или зубная щетка.

Набравшись смелости, Кейтлин спросила:

— А что вызывает у тебя видения? В смысле — почему одни предметы их провоцируют, а другие нет?

Обдумывая ответ, Саманта сделала несколько глотков остывшего чая.

— Люди поученее меня говорят, что все дело в энергетике. Эмоции и действия несут в себе энергию. Чем сильнее и продолжительнее чувства, тем выше вероятность, что энергия распространится в определенном месте или перейдет на какой-либо объект. Что-то вроде памяти, только энергетической. Когда я дотрагиваюсь до предмета, мой мозг улавливает вошедшую в него энергию. Вот и все.

— Не понимаю, как ты почувствовала энергию в кольце Линдси. Она не носила его уже много лет, а в детстве никогда не тонула.

— Если бы это можно было объяснить, исчезла бы вся таинственность, — улыбнулась Саманта, пожимая плечами. — Не исключено, что у каждого человека есть свой энергетический почерк, такой же уникальный, как отпечатки пальцев. Они отдают вещам часть своей энергии, которая долгое время сохраняется в них. Когда я дотрагиваюсь до какого-либо объекта, мой мозг фиксирует энергию и по ней распознает настоящие и будущие события, и чем сильнее эмоциональный заряд, тем точнее картинка.

— Иначе говоря, как только ты взяла в руку кольцо Линдси, ты определила ее будущее… только потому, что она часто носила его в детстве?

— Может быть. Если честно, Кейтлин, я не знаю, как у меня все получается, да я и не думаю об этом. Есть у меня дар — и есть, и этого мне достаточно. Еще я хорошо жонглирую и стреляю по всплывающим мишеням. А в покер я играю лучше всех в нашем цирке.

Кейтлин улыбнулась:

— Уж эти таланты тебя точно не беспокоят.

— Не скажи. Ты бы никогда не обыграла Лео в покер, ручаюсь. Шельмец еще тот.

Кейтлин продолжала улыбаться, но глаза ее вдруг сделались серьезными.

— Если я попрошу тебя кое-что для меня сделать, ты согласишься?

— Смотря что, — устало вздохнула Саманта.

— Дотронуться до одного предмета.

Ее просьба не удивила Саманту. Чуть приподняв брови, она молчала, ожидая продолжения.

— Сегодня я заходила в квартиру Линдси, искала, во что бы ее одеть…

Саманта понимающе кивнула.

— Я знала, что она встречается с Меткалфом, поэтому нисколько не удивилась, обнаружив там его вещи. Однако среди прочего я нашла вот это. — Она открыла сумочку, достала оттуда платок, в котором было что-то завернуто, и положила его на стол. — Я не дотрагивалась до него. Скажу сразу — эта вещь не может принадлежать Линдси.

Саманта увидела небольшой кулончик, что-то вроде подвески или амулета — черный паучок в центре серебряной паутинки, с колечком для цепочки. «Такие надевают чаще всего на Хеллоуин», — подумала она и машинально спросила:

— Почему ты думаешь, что эта вещь не может принадлежать Линдси? — Собственный голос вдруг показался Саманте чужим.

— Потому что Линдси с детства боялась пауков, даже игрушечных. — Кейтлин поморщилась. — Странно для полицейского, не правда ли? Что поделать… Кстати, когда я разговаривала с ней по телефону с месяц назад, она сказала, что регулярно дезинфицирует квартиру. У нее была настоящая паукофобия, можешь мне поверить.

— Но ведь это же не настоящий паук, — недоумевала Саманта.

— Не важно, — отрезала Кейтлин. — Линдси даже нарисованных пауков боялась, а уж украшение в виде паука никогда бы не купила.

— Может быть, ей его кто-то подарил?