По зову сердца

– Давайте пригласим их к нам на Рождество. Правда, будет весело?

– Не уверена. Посмотрим, как Яну у нас понравится.

– Ему нравится! Бенджамин говорит, он так напоминает…

– Знаю. Я это и сама вижу. В нем это есть. Бог знает, почему его отец таким уродился.

– Ян, была бы его воля, не выходил бы из мастерской. Ему все интересно. Бенджамин говорит, он от него только и слышит: «А что это такое?» да «А для чего это?».

– Я знаю. И ты ему явно нравишься. Да и бабушка ему, кажется, не совсем противна.

– Он мне рассказывал, что всегда мечтал побывать в Англии и что отец рассказывал о нас и об усадьбе. Он считает Англию своим домом.

– Разумный мальчик.

Нам его присутствие тоже шло на пользу. Приходилось скрывать от него свою печаль, и при нем мы не разговаривали о Филиппе.

В начале мая мы снова съездили к Биллингтонам. Яна мы взяли с собой. Он освоился у нас на удивление хорошо. Да, со временем он начал с грустью вспоминать о своей семье, но, когда я спросила, не тянет ли его вернуться, мальчик уверенно ответил, что хочет остаться.

Почти все время он проводил в мастерской.

Бабушка и раньше вела переписку с моим отцом, а теперь они стали переписываться постоянно. Он хотел знать об успехах Яна, и бабушка была счастлива, что между ними снова установился мир. Некоторое волнение вызвало общее образование Яна, но бабушка наняла учителя-словесника, который был не прочь заработать, и они стали заниматься по утрам, пока велись прочие приготовления. Бабушка говорила, что, если он собирается становиться профессиональным картографом, начинать можно уже сейчас, тем более что семейное предприятие создало для этого идеальные условия.

Отец согласился с этим, но было решено, что Ян пока будет продолжать заниматься с учителем.

– Видишь ли, – сказала мне бабушка, – когда люди принимают решения в спешке, они склонны забывать о практической стороне дела.

– Что, – напомнила я ей, – всегда можно исправить попозже.

Она кивнула и посмотрела на меня со смешанным чувством любви и недовольства.

Она все еще считала, что я поступаю неразумно, продолжая отказывать Реймонду Биллингтону.

Я по-прежнему ходила в ту комнату и проводила там время, думая об Анне Алисе. Мне было уже почти двадцать и меня не оставляло странное ощущение того, что наши жизни связаны. Поговорить об этом с кем-нибудь я не могла. Бабушка посчитала бы это вздором, о чем и не замедлила бы заявить. Реймонд мог с ней согласиться, но, вероятно, постарался бы понять.

– У нас гости, – сообщил нам Реймонд, встречая нас. – Давние знакомые. Мисс Фелисити Дерринг и ее тетя мисс Картрайт. Они вам понравятся.

Он спросил Яна, как дела, и тот охотно стал рассказывать.

– О, Ян весь в делах. Днем мастерская, утром занятия с мистером Глисоном.

Ян поморщился.

– Необходимое зло, – напомнила я ему.

– Я бы хотел весь день проводить в мастерской, – сказал он.

– Бенджамину Даркину нужно же когда-нибудь от тебя отдыхать, – заметила я.

– Значит, все хорошо. Я рад.

Реймонд, помогая мне выйти из экипажа, на котором мы приехали со станции, шепнул мне на ухо:

– Наш маленький план сработал.

– Вам следовало стать генералом.

– Вести войны труднее, чем устанавливать мир в семье.

Мы вошли в дом, где были встречены семьей и представлены мисс Фелисити Дерринг и ее тете.

Фелисити, как мне показалось, была приблизительно одного возраста со мной и имела довольно приятную наружность: мягкие коричневые волосы, большие карие глаза, миниатюрная, невысокого роста, очень грациозная, с женственной осанкой. Рядом с ней я казалась рослой и довольно неуклюжей. Тетя ее была ей под стать: такая же маленькая, только отличалась суетливостью.

– Фелисити и мисс Картрайт – старинные друзья нашей семьи, – сообщила миссис Биллингтон. – Я наслышана о ваших приключениях в Европе. А это, должно быть, Ян. Здравствуй, Ян, рада с тобой познакомиться. Как славно, что ты приехал.

Нас с порога окружили тем теплом, которое всегда внушало мне ощущение умиротворенного покоя.

Однако на этот раз из-за гостей чувствовалась разница. За обедом я кое-что узнала о них.

– Вы все еще собираетесь присоединиться к своему жениху? – спросила у Фелисити миссис Биллингтон.

– О да, – ответила Фелисити. – Планирую ехать в сентябре. Если поехать в начале месяца, можно успеть, пока погода еще не совсем испортится. Путь туда неблизкий. К тому времени как я доберусь, у них там будет лето.

– Надо же, – заинтересованно промолвила Грейс.

– Мне бы очень хотелось побывать в Австралии, – добавил Бэзил. – Вам повезло, Фелисити.

– О да, повезло, – согласилась Фелисити и опустила глаза.

Реймонд пояснил мне:

– Жених Фелисити сейчас в Австралии, и она хочет присоединиться к нему.

– Как интересно! – воскликнула я.

– Мне немножко страшно, – призналась Фелисити. – Когда я думаю об огромном океане, который придется пересекать, о том, что попаду в незнакомую страну…

– Я поплыву с тобой, племянница, – произнесла мисс Картрайт так, будто ее присутствие исключало какие бы то ни было неприятности. Такой она была женщиной.

– Без сопровождающего никак, – сказала Грейс. – Почему мужчины могут сами путешествовать, а женщины нет?