По ту сторону пространства

Теперь Ненарокову стало понятно, почему Лу Эмо старалась избегать обедать с ним все то время, пока он проходил четырехдневную ускоренную «стажировку», и всегда находила предлог в свое оправдание — то она не голодна, то она уже успела перехватить на ходу. Единственный раз, когда он видел, что она ест и пьет, случился в одном из ресторанов Ствола, куда они зашли по его просьбе. Отказавшись от еды, Лу с трудом дала уговорить себя на чашку чая с круассаном. Чай она допила, а вот от круассана отломила и съела всего лишь одну из его рогулек. Тогда Алексей не придавал особого значения этим странностям в поведении Лу — у него было столько новых впечатлений! Кругом многое было странным, незнакомым и удивительным. Но теперь, казалось, все встало на свои места. Хотя, скорее, наоборот…

Алексей появился в проеме двери с большой — на литр, не меньше — стеклянной бутылкой местной минеральной воды и стаканами, молча подошел и поставил все на стол. Стаканов было четыре. Пантелей с удовольствием откупорил минералку и налил холодной шипящей газировки:

— Отличная вода, а главное натуральная. Не то, что у нас — сплошная химия, — сказал он, сделав несколько больших глотков.

— Да, относительно слабое развитие промышленности несет в себе и большое преимущество в виде практически нетронутой природы, — поддакнул Ермолай и тоже потянулся к бутылке.

— Надолго ли это здесь, вот в чем вопрос, — закончил немного успокоившийся Алексей и посмотрел на Лу. — А Леа в Стволе тоже… того, робот?

— Нет, Леа — живорожденный гуманоид, — спокойно ответила Лу.

Алексей опять застыл:

— Что значит «гуманоид»?

— Алексей, в Стволе работают существа с разных планет, среди них есть гуманоиды, вроде тебя, а есть и негуманоиды.

— То есть, она — человек, — уточнил слегка сбитый с толку Леша.

— Но не землянин, — добил его Ермолай.

Алексею потребовалось несколько секунд, чтобы осмыслить ответ:

— Леа — инопланетянка?

— Да, она из системы звезды Арктур, с планеты земной группы Лориан.

— Лориан… Арктур…

— Арктур — это альфа Волопаса, — уточнила Лу Эмо.

— Волопаса… Да, конечно, конечно. Ладно, продолжим все ж таки! — постарался взять в руки и себя и упущенную инициативу Ненароков. — Так что мы решаем: одновременное проникновение или последовательное?

Ермолай снял с запястья серебристый прибор, похожий на наручные часы, повертел его и заговорил:

— Думаю, что с учетом вновь вскрывшихся фактов, мы можем позволить себе роскошь одновременной операции. Объясню почему. Алексей работает в паре с опытным агентом-андроидом, «ластиком», в силах которого обеспечить безопасность Наблюдателя в самых экстремальных ситуациях. Наше с Пантелеем присутствие там считаю ненужным. Мы с ним исследуем второй объект, опыта и сноровки у нас хватит, мы работаем вместе уже семь лет. Как такой расклад, принимается? — он посмотрел на Алексея.

Тот, в свою очередь, взглянул на Лу и Пантелея:

— Ваше мнение?

— Согласный я, должно прокатить, — сразу же ответил гигант и погладил бороду.

— Да, коэффициент успешного проведения операции — 0,91, - констатировала Лу. — Оптимальный вариант.

Алексей оглядел всех собравшихся за столом:

— Тогда предлагаю начать подготовку. Мы с Лу, — искра взгляда в сторону девушки-андроида, — работаем городскую квартиру, а вы, коллеги — дачу. Возражений нет? Тогда готовимся! Я надеюсь, что необходимая экипировка есть у нас на складе. Особенно она потребуется Пантелею. Мои кроссовки ему явно малы, да и не по сезону.

Выпустив эту парфянскую стрелу, Ненароков вышел в коридор. Пантелей хмуро посмотрел в окно, за которым шел нескончаемый зимний дождь, потом на свои ноги в легких Лешиных китайских кроссовках «Open-Air» и повернулся к Ермолаю:

— А говорил, что дома сидеть будем, ноги у камина греть, пивко потягивать. Эх, ма…

Крепыш развел руками и направился за Алексеем и Лу в сторону склада, замаскированного под кладовку рядом с одной из спален. Пантелей вздохнул и поплелся следом в надежде, что на складе найдется какая-нибудь более подходящая для текущего момента обувка.

Глава 8 Проникновение

Ближе к вечеру ветер стих, и теперь его хватало лишь на то, чтобы легонько теребить верхушки деревьев и лениво покачивать холодные струи дождя. В это время года темнело рано и как-то сразу — без вечерних сумерек. Сумерками, скорее, можно было назвать промозглый, неуютный, серый день. А сейчас над столицей разливалась темнота. Включились редкие тусклые фонари, больше подчеркивающие своими желтоватыми лучами всесильность и торжество ночного мрака, чем разгоняющие темень.