По ту сторону отражения

Я прожевала последний кусок торта, несомненно вкусного. Но ела его машинально и ничего не чувствовала. Сейчас вкусовым рецепторам было не до ощущений, и мне казалось, что моим нервным окончаниям объявлена боевая тревога главнокомандующим Мозгом, чтобы все они сосредоточились лишь на эмоциях.

Кей вновь появился в общем зале. Он уселся за одним из столиков в самом центре кафе и положил цветы перед собой, глядя на них, а не на людей.

– Смотри, какие цветы он купил! Офигенные. Романтика, – восхищенно пробормотала девушка, которую обнимал парень.

Ее спутник немедленно возмутился:

– Он богатенький, вот и дарит такие! Какая романтика – покупать любовь девушки.

– Все равно красиво и мило. А ты мне вообще цветы не даришь.

– Ну хочешь – куплю! Вот прямо сейчас пойду и куплю! – отозвался раздраженно молодой человек. – Хочешь такой же букет роз? Я на него потрачу все свои деньги, буду голодать, зато ты будешь довольна.

– Саш, ну я же просто так говорю, – смутилась девушка. – Не нужны мне букеты. Просто девушке повезло, что у нее такой молодой человек. – И она вздохнула.

Знала бы ты, какой Кейтон хороший, ты бы не захотела с ним общаться и, поверь, считала бы своего парня идеальным.

– Интересно, а девчонка у него какая? Симпатичная хоть? Скоро она придет? Хочется посмотреть, что богатенький мэн удумал.

Она придет скоро, не сомневайтесь. Время – без пятнадцати семь, скоро и Алина прибудет. Радостная, наверное, уверенная в себе, красивая, в облаке дорогих горьких духов.

Рано ты появишься, подружка, или, как всегда, опоздаешь?

Оказалось, Алина пришла вовремя, подтвердив тем самым слова о том, что точность – вежливость королей. Она наверняка считала себя королевой – как и Ниночка себя.

Брюнетка появилась, как всегда, эффектно. Изумрудное платье сидело на ней идеально, подчеркивая, впрочем, как и всегда, линию ног, тонкую талию, открывая шею, точеные плечи и спину – ее почти до пояса.

Она, зорко оглядевшись, тут же заметила Антона и подошла к нему, громко стуча шпильками темно-зеленых необычных туфель, украшенных у щиколотки сине-черными узорами цветов. Заколка, повторяющая точь-в-точь этот же узор, прихватывала ее волосы, перекинутые на одно плечо. Все тон в тон, подобрано со вкусом и дорого, как в лучших домах Филадельфии. Посетители уставились на девушку, но ее это не смутило. Мнение других людей Алину интересовало меньше всего.

– А ничего у него девушка, – тут же отметил сей факт парень за соседним столом, которого раздражал Кей. – Тебе бы тоже такие платьишки надо, котик, – как бы, между прочим, заметил он.

– Ничего в ней такого нет, – на сей раз обозлилась девушка, – видно сразу, что она стервозная мадам. И, между прочим, тоже богатая. Это платье на ней ого-го сколько стоит! Похлеще букета.

Кейтон, спокойно, но совершенно неподвижно сидевший за столиком прямо напротив двери, поднял голову и заметил бывшую девушку. Она улыбнулась ему. Жаль, я не видела его взгляда. Зато я видела, как он быстро вскочил, и заметила, изогнувшись, как жираф, – мне мешали сидевшие впереди двое грузных мужчин, – что он с силой хлопнул по столу ладонью. Наверное, он разнес бы весь свой столик к чертям собачьим, но, по своему обыкновению, все же сдержался.

Кей близко приблизился к незваной гостье, кажется, что-то сказал. Алина картинно пожала плечами и громко и счастливо рассмеялась, а после села на место молодого человека, проведя рукой по букету. Она уже чувствует себя хозяйкой положения.

Сейчас, наверное, букет завянет – его такая ведьма коснулась.

Теперь Антон стоял лицом прямо ко мне, и оно было словно окаменевшее – он как будто бы видел не бывшую любимую или нынешнюю любимую, которая все никак не покидала его драконовского сердца, а привидение Вашингтона.

Наверное, он ждал меня. И теперь… был, мягко говоря, удивлен. М-м-м… теперь Кейчик страдает? Нет или да?

На какое-то мгновение показалось, что да, и мне тут же стало жаль его. Я отвернулась. Когда же повернулась вновь, услышав удивленные возгласы, он на миг закрыл глаза, глубоко вздохнул и очень медленно опустил поднятую руку. Неужели он успокаивает себя, чтобы не ударить Алину? Она, конечно, та еще змейка, вернее, тот еще хитрый скорпион, но все же девушка.

Ударить? Да пусть он бы ее тут испинал! Она бы пережила. Ей любые прикосновения своего любимого в кайф. Даже если это прикосновения носком ботинок.

Ударь ее. Плевать, что она девушка, правда, плевать.

Увы, мои злые ожидание не свершились. Музыкант резко наклонился к Алине, опершись сжатыми кулаками о стол и касаясь волосами ее волос, и что-то вновь начал говорить, но какое у него было выражение лица при этом, я уже не видела – Кея опять загораживали.

– Наверное, он уже признался ей! – взволнованно прошептала администратор, вновь застывшая недалеко от меня. Она, как главный режиссер, зорко следила за ситуацией.

Женщина, не разобравшись толком, что к чему, подала кому-то знак, и около барной стойки немедленно появились мужчины во фраках – они профессионально и не спеша заиграли, кажется, Чайковского.