По ту сторону льда

Она показала Ване язык, и он в который раз покачал головой. Давно он не видел ее такой беззаботно-радостной. И как же, оказывается, ему этого недоставало…

Вскоре обед был готов, и они принялись за еду. Шикарный букет цветов, который Воронов, пытаясь как-то сервировать стол, поставил посередине, быстро перекочевал на разделочную панель, уступив место банке с солеными огурцами. Сбоку, поверх сырной нарезки, лежал хлеб, а рядом с ним пачка салфеток. Грибы Ваня, вопреки словам Марины, что «и так сойдёт», все-таки переложил в прозрачную пиалу и добавил немного ароматного растительного масла. Хотел еще и чеснока, но Казакова категорически заявила, что после этого целоваться с ним не будет и он, подумав для вида несколько секунд, отложил приготовленный зубчик в сторону. Теперь же Марина с удовольствием хрустела огурцом из банки и без зазрения совести уминала вареную картошку. Все попытки Вани приготовить что-то более… Просто что-то приготовить, были отложены до следующего раза, но сожаления никто из-за этого не испытывал.

Почувствовав прикосновение к своей лодыжке, Воронов перестал жевать и посмотрел на Маринку. Ответом ему стал ее наивный взгляд и совершенно невинное выражение личика. Зато ступня ее скользнула вверх по его ноге, потом поднялась к бедру…

- С огнем играете, Марина Владимировна. – Прищурился Ваня. Ловко поймал ее ножку и положил к себе на колени.

Погладил по лодыжке, аккуратно провел по щиколотке и накрыл пальчики ладонью.

- Все еще болит?

- Только на погоду иногда. - Она пошевелила пальчиками, и Ваня аккуратно сжал их.

Марина достала из банки еще один огурчик и, откусив, захрустела. А Ване есть уже не хотелось. Он продолжал поглаживать ее ножку и как-то… Потерялся во всем случившемся за минувший вечер и это утро.

Ему вспомнился вопрос Марины о том, когда все это с ним случилось. И вот сейчас, чувствуя под пальцами нежную, гладкую кожу ее маленькой ступни, Ваня сам себе задавал этот же вопрос – когда?! Когда он начал понимать, что Марина для него куда больше, чем партнерша, чем человек, с которым они вместе идут к одной цели? Месяц, два или год назад? Или даже не год? Когда? Ответа не было. Он всегда относился к ней серьезно. Когда-то принял решение, что будет кататься с ней и все, понеслось. Они ссорились и мирились, выигрывали и проигрывали, падали… Да, они много падали. Не просто падали на лед, а куда-то вниз, в пустоту. Бесконечные травмы, неуверенность в будущем, надежды… И в конце концов этот Маринин перелом прямо перед Пхенчханом. Что они пережили, поняв, что на этом всё – про Олимпийские игры восемнадцатого года можно забыть, не понять, наверное, никому кроме них. Но они пережили и это. Вместе. Потому что помимо того, что они вместе падали, вставали они тоже всегда вместе. Ваня не знал, что бы было, окажись на месте Марины другая, согласись он когда-то давно променять ее на ту же Машу Матрёхину. Предлагали же ему это в свое время… Но он не променял. Потому что… Да чёрт знает, почему! Ведь характер у Марины всегда был очень непростой: взрывная, эмоциональная, категоричная, темпераментная… Он терпел перепады ее настроения, вспышки злости, осуждающие взгляды после неудачных стартов. Терпел ее несдержанность и обвинения. Терпел даже тогда, когда друзья начинали намекать ему о том, что еще не поздно задуматься… Нет, десять лет назад ничего не было. Они просто стали парой – партнерами на льду, не более того. Да и в Сочи еще ничего не было. Не было, наверное, и два года назад… Хотя… как знать… Воронов посмотрел на Маринину ножку, ласково погладил ноготок большого пальца и поднял голову. Марина внимательно смотрела на него, и в глазах ее нельзя было прочитать, о чем она думает. Только этот внимательный, пристальный взгляд, слишком пристальный и слишком серьезный.

Иван вопросительно кивнул, но Марина только отрицательно качнула головой. Уголки ее губ приподнялись в едва различимой улыбке. Она убрала ногу с его колен, встала и принялась собирать грязную посуду.

- Чай будешь? – спросила Марина, сложив тарелки в раковину.

- Ставь. – Воронов поднялся с дивана и направился в прихожую.

- Ты куда?

- За кудыкины горы, - раздалось из коридора, и Марине тут же захотелось бросить в том направлении что-нибудь такое… Не очень тяжелое, но вполне красноречивое.

Впрочем, стоило ей увидеть в руках вернувшегося Вани небольшой бумажный пакетик, как это желание тут же исчезло, уступив место интересу. Иван подошел ближе, обхватил ее одной рукой за талию, вручил принесенное и потерся носом о Маринин висок. Несмотря на желание тут же заглянуть внутрь пакета, сперва Марина с интересом посмотрела на Ваню. Тот выглядел вполне довольным.

- Это что? – спросила она, одновременно с этим раскрывая пакет.

Ваня в очередной раз подивился причудливости женской логики и предпочел повременить с ответом. Ответ, в общем-то, и не потребовался. Казакова моментально выудила черные кружевные трусики, сделала большие глаза, потом усмехнулась. Ване показалось, что усмешка у нее получилась какая-то… кровожадная.

- Это что?