По ту сторону холста

Но Егор не тянул, и Даша поняла, что он тоже видит это. Его парализовало страхом и он наконец осознал реальность — окончательно и бесповоротно.

Девочка зажмурилась, ладони переместились с живота на грудь Егора, стиснули её так, что парень кашлянул и дёрнулся, как будто собираясь убежать. Сдаваться и опускать руки — не выход. Тем более, когда от тебя зависит ещё чья-то жизнь.

— Тащи, — сказала она ему на ухо. — Не убей хотя бы его. Ты мне нравишься, Егорка…  очень нравишься, но иногда ты делаешь плохие вещи. Это меня очень пугает. Но что сделано, то сделано, и нам нужно решить, как с этим жить дальше. Как не допустить, чтобы не произошло что-то ещё более ужасное.

Даша не знала, откуда взялись у неё эти слова и зачем всё это говорит, но это сработало. Плечи Егора поднялись и опустились, он откинулся назад, так сильно, как будто участвовал в конкурсе на перетягивание каната, из горла вырвался хриплый крик. Данила выскользнул из своего сапога, словно апельсиновая косточка из смоченных слюной пальцев. Все трое повалились, и Дашка охнула, когда её косточки затрещали под совокупным весом двух мальчишек. Снова кто-то засмеялся, на этот раз совсем рядом.

— Глоточек воздуха, да? — спросил голос, и Даша так и не поняла до конца, где он звучал: в её сознании или снаружи. Потом с нотками беспокойства голос произнёс: — Жёлтая коробочка. Ты всё ещё помнишь?

Тяжесть исчезла. Егор вскочил и рванулся прочь, в противоположную от движущейся тёмной громады сторону, светя себе под ноги фонарём.

— Ты хотел меня бросить, — обиженно крикнул ему вслед Данил.

Даша ожидала, что Егор повернётся и кинется на него с кулаками. Она подумала, что и Данил этого ожидал. Но они по-прежнему видели сгорбленную спину, удаляющуюся настолько быстро, насколько позволял ландшафт.

— Егор, мы должны вернуться! — крикнула вслед Даша. — Он от нас не отстанет. Ни сейчас, ни утром, ни когда-нибудь ещё.

Егор остановился, потом повернулся и смерил её долгим взглядом. Глаза его были похожи на глаза напуганного оленя.

— Что ты мне только что говорила? Когда мы спасали Данила, о чём была речь?

— Я не знаю, — растерялась Даша. Она действительно не помнила. Или помнила, но не понимала.

— И теперь ты хочешь просто пойти к этому монстру с пустыми руками, позволить ему вцепиться тебе в горло и выпить кровь?

Данил переводил глаза с одного на другого. Он встал, опираясь на палку, которую по-прежнему сжимал в руках.

— Нам нужно перестать убегать, — сказала Даша, в безотчётном жесте мольбы сложив на груди руки. — Пойдёмте прямо туда. Сделаем так, чтобы эта тварь вернула Таира.

Она выпрямилась, на лице была написана решимость, с которой вдоволь наплакавшийся ребёнок встаёт, чтобы зайти в кабинет стоматолога.

— Не слышала, что я сказал? — зашипел Егор, стиснув кулаки. Он светил фонарём прямо в лицо девочке. — Это чудовище, похититель детей. И то, что он восстал из мёртвых после того, как какой-то хороший человек с ним разобрался (на словах «хороший человек» Данила кивнул), говорит лишь о том, что нам нужно как можно скорее делать ноги.

— Я думаю, у нас есть шанс победить, — сказала Дашка, загораживаясь от света рукой. — Всем вместе. И потом, неужели ты хочешь оставить Таира там? Он же наш друг!

— Этот дуралей сам виноват, — буркнул Егор.

Дашка чуть не захлебнулась от злости.

— Бросаешь друзей? Прекрасно. Тогда я пойду одна. Одна, слышишь?

Она повернулась к Данилу, который, отвернувшись, пытался палкой выудить из грязи свой сапог, спросила:

— Или, может, ты хочешь присоединиться?

Он мотнул головой, так, что кепка «Ред Булл» сползла набок, оголив макушку.

— Не хочется что-то, — сказал он. — Мы ведь поклялись никогда больше там не появляться. Никогда не говорить об этом. Если бы не блинский медведь…

Дашка не дослушала. Подхватив с земли ранец и вытащив из бокового кармана фонарик, она уже спешила обратно по тропинке, которую они протоптали.

— Никуда ты не пойдёшь, слышишь? — крикнул Егор, и прежде чем Даша успела хоть что-то предпринять, она почувствовала как горячая, мокрая от пота ладонь сжала её запястье. — Ты, наверное, хочешь всех нас угробить!

— Я сделаю то, что должна! — сказала Даша и вырвала руку. Она чувствовала, как залезла ногами в какие-то колючие кусты, но чтобы устранить это досадное неудобство и при этом не угодить в болото, требовалось оторвать взгляд от Егора…  а терять его из вида ей ой как не хотелось. — У него в кармане жёлтая коробка.

Туда мы не заглядывали…  и ты можешь мне не верить, мне кажется, что там есть ответ на вопрос, кто он на самом деле и как его победить.

Девочка не знала, какое её слово или фраза спустила курок, но явственно услышала выстрел. Глаза Егора полыхнули огнём. Он выбросил вперёд правую руку, но Дашка оказалась быстрее. Она рванулась в сторону…  и натолкнулась на Данила.

— По-моему, Егор не хочет, чтобы ты шла, — сказал он заботливо. Обнял её, как медведь. — Там опасно. Этот жуткий-жуткий ужас сожрёт тебя, как Таира.