По ту сторону фронта

Но Рагимов перехитрил нас. Он отстал от группы Василенко и будто бы заблудился в лесу, а затем якобы напал на след нашей группы и пошел за нами. Так, по крайней мере, он сам рассказывал. Недалеко от Белого озера он наш след потерял и заблудился на самом деле. Поднял стрельбу. Его услыхали из лагеря, и вышедшие на поиски разведчики привели заблудившегося к нам. Отправлять его обратно не имело смысла: все равно он знает дорогу. Мы оставили его у себя и совершили жестокую ошибку.

Выгоновское озеро Школа подрывников

Через день после появления Каплуна в нашем отряде я повел его на Центральную базу. Вдоль неширокого осушительного канала, соединявшего Белое озеро с Червоным, мы дошли до приметной кривой березы. Отсюда свернули налево, на запад. Лесная тропа довела нас до другого приметного дерева — горелой сосны. Здесь мы остановились. Таков был порядок: из предосторожности на Центральную базу допускались далеко не все. Три гулких удара по стволу сухого дерева служили сигналом. В ответ на него к нам навстречу по едва заметной тропинке вышел человек из Батиной охраны, и мы с Каплуном отправились в партизанский штаб.

Григорий Матвеевич был доволен неожиданным увеличением наших сил. Лагерь у Белого озера становился теперь как бы вторым «Военкоматом», в нем насчитывалось вместе с людьми Каплуна более полутораста партизан. Можно широко развернуть работу, если бы оставалась взрывчатка. Но взрывчатки не было.

Батя считал, что такому большому отряду незачем держаться вместе. Лучше разделить его и, дождавшись взрывчатки, направить по частям на новые места. В первую очередь — к Выгоновскому озеру. Недаром мы стремились к нему еще в Березинских лесах. Там будет самая удобная база для наших подрывников. Туда мы решили направить самый крупный отряд, командование которым Батя поручил мне. Заместителем моим он назначил Каплуна. Другой отряд под руководством Садовского должен идти на восток — к Калинковичам, третий во главе с Сазоновым — на Украину, под Сарны. Кроме того, Перевышко и Цыганов назначены были командирами отдельных рейдовых отрядов для работы на дорогах Барановичи — Минск и Лунинец — Житковичи.

Распределили мы соответствующим образом и людей. Сначала направления, на которых они будут работать, сохранялись в тайне. Кто и как разузнал эту тайну — неизвестно, но Рагимов (все тот же Рагимов!) неожиданно обратился ко мне с просьбой, чтобы я взял его в свою группу. Он, дескать, тоже хочет идти под Барановичи. Я удивился. Мне не понравилось, что наше назначение рассекречено. Обидно стало, что мы все еще не умеем хранить военную тайну, но самого Рагимова я ни в чем не заподозрил. Брать его я все-таки не хотел: необъяснимая антипатия, недоверие, не понятное мне самому, удерживали меня, но Каплун заступился:

— Почему не взять? Зачем обижать человека?

И я, к сожалению, не стал спорить…

Чтобы не терять понапрасну времени, мы сразу же начали обучать новичков основам подрывного дела. Слушали они с интересом и даже иной раз надоедали вопросами. Особенно назойливым оказался невысокий белокурый партизан с худощавым подвижным лицом. Все допытывался: «А как?.. Сколько понадобится толу на железный мост?.. Как подрывать машину?.. Что вернее на железной дороге — паровоз рвать или вагоны?..» Мне понравилась эта любознательность.

— Как ваша фамилия? — спросил я, но он не успел ответить — кто-то другой крикнул:

— Да это Патефон!

Я удивился:

— Фамилия Патефон?

— Нет. Логинов я, Петр Михайлович.

— Откуда?

— Чай, горьковский, — поддразнил тот же голос, нарочито растягивая слово «чай».

— Арзамасский, — добавил кто-то.

^{Командир отряда С. П. Каплун}

^{Командир спецгруппы А. М. Дмитриев}

^{Командир отряда Г. М. Картухин}

^{На партизанской базе}

— Деревня Веригино, Арзамасского района, Горьковской области, — объяснил Логинов.

— А почему Патефон?

— Это по разговору.

Разговор у него был действительно особенный: быстрый, резкий, как из пулемета, иногда даже слова сливались.

Мы поговорили еще. Он хорошо схватывал все, что ему объясняли, и, судя по его партизанскому прошлому, обещал быть неплохим подрывником.

— Ну что же, — сказал я, — осваивайте новое оружие. Сумеете — будете командиром группы, а то — и отряда.

— Грамотность у меня низкая, трудновато освоить.

— Ничего, оправитесь. Не святые горшки лепят. Была, бы охота.

— Охота есть…

Только я отвернулся, Логинова окружили ребята.

— А ведь мы — земляки. Я — тоже горьковский.

— А я учился в Горьком.

— А я…

И пошли разговоры о Волге, об автозаводе, о родных местах, о каких-то общих знакомых… Так всегда…

Я не ошибся в Логинове: вскоре он был назначен заместителем командира рейдового отряда, а потом немалую роль играл в работе нашего соединения и особенно активно проявил себя на Украине…