Читаем По ту сторону фронта полностью

— Давай, пожалуйста, — убеждает Даулетканов Тамурова. — Что тебе стоит?.. Очень большая дорога!

— Не могу, Булат, понимаешь — не имею права.

Увидев меня, оба начинают жаловаться. Даулетканову на его задание полагается две рапиды, а он просит четыре: «Пожалуйста!.. Очень большая дорога!..» Тамуров возмущается: «А другим я что дам?»

— Дай ему три, — говорю я.

— Вот спасибо! — Даулетканов улыбается и благодарит, словно я оказываю ему величайшее благодеяние. А ведь я только и сделал, что позволил ему больше убить фашистов. Он — мирный педагог из Казахстана, заведовал районо, потом в армии стал политруком. Как далеко отсюда до его солнечной родины! И как остро он чувствует, что здесь, в Пинских болотах, защищает свой родной Казахстан!..

Из командирской землянки выходит Каплун и досадливо, без всяких объяснений, словно продолжая давно начатый разговор, бросает:

— То же самое… В районе Волги и Моздока.

Без объяснений понятно, что он недоволен последними известиями. Я спрашиваю, нет ли каких вестей с западного поста. Вестей нет. Значит, надо сходить туда. По дороге на пост я опять вместе с Каплуном останавливаюсь у костра и некоторое время смотрю, как мастерят что-то самые молодые партизаны нашего отряда — Коля Голумбиевский и Иван Кравец. Им обоим лет по шестнадцати, может быть Коля на год постарше. Но выглядит он совсем мальчиком — худенький, подвижной, с быстрыми голубыми глазами. Во время разговоров тонкое лицо его часто и внезапно заливается румянцем мальчишеской застенчивости. Иван солиднее. Он коренаст, нетороплив и неразговорчив. У нас его прозвали Иван-белорус.

Голумбиевский — комсомолец, и фашисты посадили его в тюрьму. Ему вместе с другими удалось убежать. После этого он вдвоем со своим приятелем Иваном Кравцом решили идти в партизаны. Вооружившись подобранным где-то штыком, который они набили на деревянное подобие винтовки, парой деревянных гранат и случайно найденным кинжалом, ребята остановили двух ехавших на велосипедах полицейских. Неожиданно выскочили из кустов и скомандовали: «Руки вверх!» Полицаи подняли руки. Но в тот момент, когда ребята снимали с врагов винтовки, закинутые за спины, один из полицаев схватился за пистолет. Коля ударил его штыком, да так, что штык сорвался с деревянной «винтовки». Полицай упал. Вдвоем ребята разделались со вторым противником, а первый вдруг вскочил и побежал — как был, со штыком в ране. Догонять его ребята не стали, потому что дело происходило менее чем в километре от местечка Кривошин — им самим надо было поскорее уходить от погони.

Когда ребята пришли в наш лагерь со своими винтовками, я заинтересовался, что толкнуло их к нам? Иван отмалчивался, а Коля охотно и подробно рассказал, что недавно они читали «Как закалялась сталь», читали тайком, в поле, в лесу, когда выгоняли пасти скотину, и даже не осмеливались приносить книгу домой. Книга научила их быть такими, как Павка Корчагин.

У нас они оба стали хорошими подрывниками, особенно ловким минером оказался Иван. Он, несмотря на кажущуюся флегматичность, и догадлив, и расторопен, и смел. Один раз, когда для партизанской рации необходимо было питание, ребята проникли в сад того дома, где жил комендант одного из окрестных местечек. Иван, воспользовавшись открытым окном, залез в комнату коменданта, который в это время пьянствовал рядом за перегородкой, и спрятался у него под кроватью. А Николай лежал, притаившись, в кустах под забором. Когда пьяный хозяин вернулся и заснул, Иван вылез из-под кровати, прикончил фашиста финкой, а радиоприемник с питанием передал через открытое окно Николаю.

И вот теперь эти ребята что-то мастерят. Докрасна накаляют на огне толстый железный прут и выжигают им глубокое отверстие в торце круглого соснового полена.

Каплун заинтересовался:

— Что вы делаете?

— Это будет мина, — объяснил Голумбиевский, — для кривошинской узкоколейки. Мы нарочно принесли оттуда полено. Вот прожжем дыру, заложим туда толу, поставим взрыватель, а снаружи опять заделаем, чтобы было незаметно. Отнесем и бросим в поленницу, откуда немцы берут дрова для топки паровоза.

— Вот какие вы изобретатели! — похвалил их Каплун и обернулся ко мне: — А ведь получится.

— Конечно, получится… Ну, я пошел. А вы, Степан Павлович, займитесь группами. Дело идет к обеду.

<p>Вечер самодеятельности</p><p>Ночь и думы</p>

Вот они и построились. Одеты довольно пестро, но снаряжены одинаково внушительно: у каждого за спиной вещевой мешок с продуктами и взрывчаткой, на груди — автомат, на одном боку — маузер, на другом — сумка с гранатами, за голенищем — финка. И общее чувство объединяет их. Рядом стоят русский Парахин, украинец Денисенко, грузин Шиквидзе, казах Даулетканов, мордвин Брагин, еврей Гиндин, азербайджанец Ильясов, белорус Стовпенок — братья, собравшиеся со всех концов Советского Союза для защиты Родины. Единая семья советских народов.

Патык докладывает:

— Группы на боевые операции построены.

Подхожу, проверяю готовность людей, еще раз напоминаю задачи и, прощаясь, обнимаю каждого.

— Желаю успеха!

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии