Читаем По ту сторону фронта полностью

— …Когда я был в лагере в Сталине, эта гадюка (он имеет в виду гебитскомиссара) каждое утро приезжал туда со своими гестаповцами. Приезжает и спрашивает: «Кто верует в бога — пусть поднимут руку» (а мы стоим перед ним в строю). Несколько человек тянутся. И я поднимаю, думаю: наверно, на работу погонят, а с работы и убежать легче, да и кусок хлеба на работе можно достать. Он кричит: «Выходи десять шагов вперед!» Выходим. А к нам — гестаповцы, и давай полосовать дубинками. Так мы и не поняли, за что… На другой день опять приезжает — и тот же вопрос: «Кто в бога верует?» Ну, понятно, никто не поднимает. Кричит гадюка: «Что руки не поднимаете? В бога не верите?» — И тогда уж всех начал бить…

— Принципиальности у некоторых нет, вот и получили двойную порцию резиновых палок, — замечает «кум Макар», воспользовавшись короткой паузой.

— Ну, припомнили мы ему все это! — продолжает Моисеенко. — Удалось нам, целой группе, убежать из лагеря. Оружие достали. И вот однажды встречаем: едет гадюка на автомашине из Пинска. Впереди автомобиль с охраной. Мы — огонь! Подбили машины, часть охраны перебили, а он — из задней машины — выскочил и удирает в лес. «Стой! — кричу. — Куда бежишь, к нашему лесу?» Прицелился из своей СВТ — бах! Он и упал. Подхожу — раненый. Поднимает руки: «Камрад — коммунист». А уж какой там коммунист — это он, гадюка, и есть. «Поймался, — говорю и задаю вопрос — В бога веруешь?» — «Нэт, нэт, коммунист». Беру у него парабеллум, кинжал, вижу — наградной именной от Гитлера. «Ага. Вот что ты заслужил на нашей крови! Эх ты, трус несчастный, где твоя храбрость, с которой ты в лагерь приезжал! На, получай, гадюка!» Ну, вот… А машины мы сожгли. Здорово горели.

— И все? — спросил Тамуров. — Смеяться можно?

— И все… А чего тебе еще надо?

— И верно, — вступил в разговор Есенков. — Что ты все спрашиваешь, заставляешь рассказывать? Подумаешь, председатель!.. Хоть бы сам чего рассказал.

— А чего мне рассказывать? Я все пересказал. Я из себя тайны не делаю.

— Гуси летят, — говорит задумчиво Дмитриев, и все мы, подняв головы, провожаем к югу строгий строй улетающих птиц.

— Эх вы, гуси, гуси! — почти кричит им вслед Тамуров. — Хоть бы вы нам какое-нибудь письмо принесли! Ведь, наверное, ночевали на Рыбинском море.

— Тамуров, выдайте рапиды группам! — раздается где-то около землянок голос Каплуна.

Генка вскакивает. Кто-то хватает его за полу:

— Подожди.

Но он вырывается и спешит на зов. Несмотря на кажущуюся развязность, он все-таки очень дисциплинированный боец.

Еще до окончания рассказа Моисеенко подошли Христанович и Иван Гуляк, но я только сейчас заметил их.

— В чем дело?

— Товарищ командир, разрешите мне идти на задание с Христановичем, — говорит Гуляк (он из другой группы). — А потом я бы зашел на могилу.

— Идите.

Гуляк — настоящий герой, и судьба у него очень тяжелая. За принадлежность к компартии Западной Белоруссии он провел шесть лет в картуз-березской тюрьме еще при власти Пилсудского, в Испании дрался с фашистами в рядах интернациональной бригады, а возвратившись, снова угодил в тюрьму, откуда его освободила только Красная Армия в 1939 году. Он горячо включился в работу по укреплению Советской власти, но тут в страну ворвались немцы. Дом его сожгли, жену и четверых детей убили, и только он сам остался жив, чтобы мстить за родных и продолжать свое беззаветное служение Родине. Человек больших и искренних чувств, он глубоко тоскует по своим и при малейшей возможности посещает родные могилы.

Вот он стоит — плечистый, немолодой, встретивший столько горя в жизни. А рядом с ним — Христанович, недавний студент Витебского медицинского института. Юноша готовился быть врачом, вероятно, рассчитывал сложными операциями облегчать страдания людей, а теперь готовится к совсем другой операции, где вместо тонкого хирургического ланцета действует разрушительная сила тола. Но ведь и эта операция в конечном счете поможет облегчить страдания человечества!..

— Идите, — повторяю я. — А вы, Христанович, можете отпустить его после выполнения задания.

И они уходят — такие непохожие друг на друга и так тесно связанные одним общим делом.

Мне тоже некогда слушать разговоры у костра. Сегодня с утра беспокоит меня отсутствие Черного. Пятнадцать дней тому назад он ушел к Барановичам, и с тех пор его нет. Правда, кроме диверсионных заданий, он должен установить связи в городе — это требует немало времени, но меня все-таки разбирает тревога. Надо сходить на западный пост.

Около одной из землянок военврач второго ранга Ликомцев укладывает взрывчатку в вещевые мешки и подгоняет лямки себе и жене, которая тоже идет на задание. Мне вспоминается, как мы сначала не хотели давать Ликомцеву боевых заданий, считая, что для него достаточно будет лечить наши партизанские раны. Как он разбушевался тогда! «Это неуважение!.. Вы лишаете меня возможности!.. Я не какой-нибудь иностранный доктор, я — советский врач, и я должен иметь свой партизанский счет!» Сегодня он идет подрывать свой третий эшелон.

Возле другой землянки слишком громкий разговор, почти крик.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии