По тонкому льду (= Действуй тоньше, чтобы выграть)

- Что вы! Что вы!- замахал руками Даусон, поворачиваясь ко мне.Мистер Лэм, я думаю, вы поняли ситуацию?- Резким движением он выбросил вперед левую руку, кинул взгляд на часы, прищелкнул языком и воскликнул:- Я чересчур задержался у вас. Пора бежать. До свидания.- И Даусон весьма поспешно покинул наш офис.

Берта повернулась ко мне:

- Ну что же... если ты такой умный, то надеюсь, разобрался что к чему.

- Хотелось бы надеяться,- скромно ответил я.

- Не забывай - я твой партнер.

- Мне кажется, что наш новоявленный друг, мистер Клейтон Даусон, вляпался в неприятную историю и надеется, что мы его вытащим.

- В неприятную историю?- удивилась Берта.

- Да.

- Он же говорил о своей дочери.

- Я слышал.

- Думаешь, что она ему не дочь?- задумчиво проговорила Берта.

- Скажем лучше, что она может оказаться не дочерью.

- А кем?

- Свидетелем?

- Но она любовница Элдона.

- Это утверждает наш клиент.

- Кто же тогда, черт побери, этот Сидней Элдон?

- Может быть, он и есть наш клиент,- сказал я.- Клейтон Даусон, к твоему сведению.

Берта так и подпрыгнула на стуле, словно к нему подключили электрический ток.

- Мы не можем браться за такое дело,- решительно заявила она.

- Что значит "такое"?

- Сам знаешь.

- Я ничего не могу знать заранее, я только высказываю свои предположения.

Берта недоверчиво покачала головой.

- Отнеси эти деньги в банк,- попросил я Элси.- Пусть внесут их на счет как поступление от Клейтона Даусона из Денвера.

Берта не могла отвести жадного взгляда от кучи денег на столе.

- Поджарьте меня, как устрицу,- прошептала она, тяжело поднимаясь со стула.- Короче, Дональд: это твой ребенок, тебе и менять пеленки.

Бросив эту сакраментальную фразу, Берта гордо удалилась.

Глава 2

В наше время автомобильные аварии и увечья случаются часто. Они занимают особое место в газетах, где, как правило, всю информацию сваливают в одну кучу.

Джон Доу погиб на перекрестке. Это событие даже не удостоилось отдельной заметки. Джо Доакес, возвращаясь домой в три часа ночи, "не справился с управлением" и врезался в телефонный столб. Джо скончался на месте, а его спутница Джейн двадцати трех лет, проживающая по адресу 7918, Уастис-стрит, получила серьезные увечья.

Микроавтобус на скоростной автостраде выскочил на противоположную полосу и врезался в капот встречной легковой машины. Итог - двое убитых, а дети, которые в этом месте переходили дорогу, едва успели разбежаться. Это событие попало в один ряд с другими несчастными случаями, и редактор газеты объединил их под общим заголовком. Он уложился в четыре-пять коротеньких абзацев.

Нужный мне случай я обнаружил в газете пятидневной давности. Некая миссис Харвей Честер пересекала улицу. В тот момент, когда она находилась посреди пешеходного перехода, ее сбила машина. Водитель с места происшествия скрылся.

Полиция установила, что из юбки пострадавшей был вырван клочок материи, и потому не сомневалась, что найдет машину и задержит водителя в самое короткое время. Кроме того, имелись и другие улики, о которых полиция не хотела бы преждевременно распространяться.

Миссис Харвей Честер было сорок восемь лет от роду, и проживала она на Дормен-авеню в доме номер 2367-А.

Полученные ею травмы были названы серьезными.

В заметке так же описывалось одно лобовое столкновение и сообщалось о том, что задержана украденная машина. В последнем случае не обошлось, конечно, без преследования, которое велось на умопомрачительной скорости. Когда машину в конце концов удалось остановить, из нее спокойно вышел угонщик и, улыбаясь, заявил полицейским, что, поскольку он несовершеннолетний, они его и пальцем не тронут.

Рядовые автомобильные происшествия, незначительные ушибы и царапины оказались недостаточно интересными, чтобы попасть на газетную полосу.

Такова повседневная жизнь большого города.

Купив в ближайшем киоске стопку журналов, я сунул их под мышку, вскочил в служебный драндулет и отправился на Дормен-авеню.

Я припарковал машину в двух кварталах от нужного мне дома и принялся поочередно нажимать кнопки звонков, предлагая женщинам, которые открывали мне двери, подписаться на журналы.

Во всех трех случаях меня ждал отнюдь не сердечный прием.

Решив, что уже заложил соответствующий фундамент, я направился к дому под номером 2367.

Это был один из замшелых представителей эпохи первоначального планирования и строительства. С фасада дом 2367 представлял собой огромное старомодное сооружение беспорядочной архитектуры, полное бессмысленных коридоров и закоулков. Широкая цементная дорожка вела вокруг этого монстра градостроительства к дому 2367-А, который с виду походил на бунгало игрушечных размеров.

Взойдя по ступенькам на миниатюрное крылечко, я осторожно нажал кнопку звонка.

- Кто там?- послышался женский голос.

- Я хочу кое-что предложить вам, мадам,- галантно ответил я.

- Входите.- Голос был усталым.- Открывайте дверь сами.

Я так и сделал.

Тоненькая женщина, скуластая, с усталыми глазами, откинулась в инвалидном кресле. Правая ее рука была в гипсе. Колени и левая нога были укрыты одеялом, тогда как правая, загипсованная, высовывалась из его складок.