По следам султанов и раджей

Машина бесшумно проехала мимо дворца по ровным каменным мостовым, проложенным среди буйной зелени возле небольших с водяными лилиями озер, и, минуя еще несколько крепостных башен, остановилась на поляне фруктового сада. Мы оказались у меньшего по размерам, но не менее помпезного дома для гостей. Из него выбежал целый рой одетой во все белое прислуги. Он подхватил наш багаж, скромный вид которого привел много повидавших слуг в явное недоумение. В их сопровождении мы поднялись в обставленную викторианской мебелью высокую спальню с небольшими окнами под потолком для лучшей вентиляции.

Чуть позже в комнату вошел организовавший наш визит полковник Хашими, бодрый старый господин с венком серебристых волос и пронзительным взглядом быстрых глаз. Он пригласил нас на экскурсию по паркам и дворцам. Вместе с ним мы прогуливались по дорожкам основательно политых фруктовых садов и парков, пока не оказались возле главного дворца.

— Здесь часто сиживал его высочество эмир, — вспоминал старый министр и указывал на трон в высоком торжественном зале, украшенном венецианскими зеркалами, дорогими восточными коврами и тяжелыми хрустальными люстрами. — Но жил он здесь только с октября до апреля, а на лето уезжал в Лондон — там у него тоже был свой дворец. Ее высочество не смогла бы выдержать тут летний период, вы, вероятно, знаете, что она была англичанкой. Если какие–либо правительственные обязанности задерживали моего господина в этих местах до июня, то все переходили жить под землю.

Заметив удивление на наших лицах, он добавил:

— Вижу, вы ничего не слышали о тах–ханах. Это наши подземные покои. Пойдемте, я покажу их вам.

По широкой лестнице мы спустились на два этажа вниз и вошли в широкие подвальные покои, в которых царствовала полутьма и вполне приемлемая прохлада. Подземные покои эмира были обставлены так же, как и наверху. Здесь он спал, работал и принимал гостей. Летом температура тут всегда на 10–15 градусов ниже, чем на поверхности. Когда в июне на улице 50 градусов жары по Цельсию и из пустыни Тар дует горячий ветер лу, в подземных покоях при 37 градусах вполне можно было работать.

Наступил полдень. Мы вспомнили, что приглашены к обеду и под лучами немилосердного жгучего солнца вернулись в дом для гостей. Пока у нас еще не было возможности поприветствовать нашего хозяина, вероятно, мы познакомимся с ним во время обеда.

Однако трапезная была пуста. Мы сели одни за длинный белый стол, установленный посреди просторного зала, рассчитанный на 50 гостей, и почувствовали себя полностью затерявшимися в конце стола, хотя за нашими спинами неслышно двигались четверо слуг в красных фесках. На серебряных подносах они подали на стол изысканные блюда английской и пакистанской кухни.

Самый большой сюрприз ждал нас после обеда. Когда мы отдыхали в холле, неожиданно распахнулась портьера и вошел стройный молодой человек. На нем были брюки европейского покроя и белая рубаха навыпуск. Улыбаясь, он подал нам руку:

— Приветствую вас в Бахавалпуре и заодно извиняюсь за своего брата, который вынужден был уехать в Карачи, — сказал молодой человек.

Перед нами младший брат нынешнего эмира, принц Мухаммед Мубарак Аббаси, инженер с европейским образованием, одинаково хорошо знающий геологию и агротехнику, человек, который был полон энтузиазма осуществить экономические преобразования в здешнем крае. Принц вел беседу так любезно и непринужденно, что наша скованность быстро прошла. Мы передали ему наши подарки.