По следам султанов и раджей

Прямо напротив входа сквозь облака благовонного дыма от агарбатти проступали очертания скульптур Рамы, Ситы и Ханумана. Скульптура в центре украшена огромным зеленоватым сапфиром. В храм вливались все новые потоки верующих, несущих своему любимому богу пожертвования, главным образом цветы и рис. Нет–нет, да и звякнет в жертвенной чаше звонкая монета.

Вместе со своими друзьями я прошел на храмовую галерею. Перед нами как на ладони открылась панорама города, утопающего в тени садов и фруктовых деревьев.

Однако он уже не такой чистый, каким был утром, когда мы сюда приехали. Как и в любом другом индийском городе, здесь все, что было вычищено рано утром, к вечеру снова запачкано обезьянами. Перед храмом мы убедились воочию в том, как их здесь много. Если в Варанаси туристам показывают храм обезьян как нечто экзотическое, то здесь можно увидеть целый обезьяний город. С этим вынуждены мириться, ведь обезьяны охотно помогли Раме победить демона, а потому их потомки имеют право на уважение, хотя и загрязняют они все, что можно.

Когда я вышел на западную сторону храмовой галереи, то на краю города усмотрел еще одно священное место: Рам–джанамстхан, дословно — «Место рождения Рамы». Пешком мы добираемся туда за двадцать минут. Место, где родился Рама, обозначено площадкой, огороженной невысокой изгородью. Когда–то здесь стоял индуистский храм, однако император Бабур в XVI столетии приказал перестроить его в мечеть. Рядом соорудили индуистский храм, не очень красивый и небольшой.

Я снял ботинки, оставил их на пороге и вошел в мечеть. С первого взгляда видно, что она перестроена из старого индуистского храма. Внутри я насчитал двенадцать колонн. На одной из них заметно проступали остатки скульптурного изображения какого–то бога, что, безусловно, свидетельствует о том, что эта колонна была взята из политеистического храма, так как исламский монотеизм не допускает изображения живых существ.

В заднем коридоре мечети я обнаружил еще одно интересное помещение — кухню (расои). По преданию, здесь готовилась пища для самого Рамы. С тех пор тут никогда не прекращали варить и жарить, а теперь готовят еду для паломников, правда чисто символически, ведь на кухоньке с одним очагом еду для нескольких тысяч человек приготовить невозможно.

На металлической посуде отражается красноватый пылающий огонь простого очага. Старый жрец, брахман с благородной внешностью, склонился над котлом и положил на чистый банановый лист перед каждым из нас небольшую горку сладкого риса с изюмом. Чтобы почтить память легендарного индийского героя, мы принимали угощение и, сложив ладони рук перед грудью, поблагодарили брахмана индуистским приветствием.

Возле расои спрятался еще один небольшой храм, возраст которого исчисляется в несколько столетий. Предполагают, что именно на этом месте Сита — верная супруга Рамы — после его смерти совершила обряд самосожжения. Однако боги не допустили, чтобы был совершен обряд сати, и стоило Сите взойти на костер, как тело ее стало медленно подниматься в небо [4].

— Мы вам показали Айодхью историческую и легендарную. Возле здания вокзала вы увидите еще Айодхью современную, которая ни в чем не уступает Фаизабаду, а, возможно, в чем–то и превосходит его, — такими словами господин Шривастава закончил нашу экскурсию по старому городу.

Новенькое здание вокзала окружено ярко–оранжевыми, заботливо ухоженными газонами. У вокзала расположены современные строения складов, а дальше, по направлению к городу, видны дымящиеся трубы какого–то завода. Скорый поезд до Лакхнау уже ушел, и мне не оставалось ничего другого, как воспользоваться почтовым.

Устроив меня в вагоне второго класса, мои спутники попрощались со мной в соответствии с индийскими традициями. Мы обменялись адресами и обещаниями, что будем писать друг другу. Последние рукопожатия, и поезд медленно отошел от перрона. Я остался в одиночестве и поэтому очень обрадовался, когда ко мне подсел молодой солдат. Он на службе и потому при полной амуниции. Говорят, здесь бывают случаи бандитизма, и железнодорожное управление издало распоряжение о сопровождении ночных поездов вооруженной охраной. Однако пассажиры могут быть спокойны: опасность грозит в первую очередь товарам. Их грабят при погрузке и разгрузке на станциях, и охране необходимо следить за тем, чтобы мешки с ценным грузом попадали в нужные вагоны. Что касается того, что раньше бандиты останавливали в некоторых местах поезда в пути, так об этом сейчас уже почти не слышно.

Дорога, как всегда, бесконечна. Выехали мы точно по расписанию, но уже через несколько станций наш поезд опаздывал часа на два. Расстояние в сто тридцать пять километров преодолели за полных шесть часов и на лакхнауский вокзал прибыли уже за полночь.

Город танцовщиц и куртизанок