По следам Листригонов

Путь через овраг напрямую, по тропе, был не так уж и велик. Но ветер, напоенный песком, снегом, льдинками, словно не пускал их: каждый шаг давался таким усилием, что они часто останавливались, и забившись за камень или скалу, подолгу отдыхали… За весь путь никто не проронил ни слова… Время от времени их обгоняли люди… Трудно было понять, кто это был. За спиной у них были огромные, совсем пустые котомки – мешки… Они, молча, обгоняли их, украдкой, враждебно, вскользь, зыркали на Петра и его семью, и так же тихо растворялись в темноте…

– Крысы, – только и сказал Петр…

Когда они преодолели подъем и вышли на гребень горы, ветер стал еще злее. Порывы несколько раз кидали их назад.

Но упорно, где спиной, где боком, они, царапаясь за камни, преодолели ребро горы,… и стало чуть легче…

И тут перед ними открылось море… Никогда ещё они не видели его таким. Всюду видны были белые, седые гребни. И множество огоньков светились, мигали во мраке ночи. Десятки судов стояли на внешнем рейде… на якорях. И стояли опасно близко к берегу…

– Да встали бы они подалее… ежели б могли… – это Петр ответил Катерине на ее молчаливый вопрос, – да тут глубины… поди чай никакого каната не будя… А тем паче цепь…

– Айда к Шайтану, – сказала Катерина… – там… чай и…

– А что толку? – Петр думал…, – в Шайтане, ежели и занесет кого, все одно перемолотить всех… Айда к песку… Фонарь-то цел, Илонка?

– Цел, – только и сказала девушка. – Она уже не ревела… Ветер, давно высушил ее слезы.

– Вот что, – Петр принял решение, – идем к песку… Ежели умный он, то там его будем искать.

Тропа шла высоко, среди скал и оврагов, но это было и плохо: ветер тут ревел в полную силу и идти, в темноте, было почти невозможно. Время от времени сверху срывались камни. Они валились то спереди, то сзади и Петр уже начал жалеть: не угробить бы все семейство!

Они забились в небольшую пещерку, сбились в кучу от холода и от страха… и молчали. Наконец, когда они, немного, отдышались, Петр сказал:

– Похоже, ворачаться надо… Катя, – англинца выташшим не выташшим, а сами загнемся тута… и детишков загубим…

Илона аж вскочила…

– Ишь ты… ишь ты! А камнем кого шибанет – энто как?

– Как себе знаете, тятя! – Илона решительно повернулась к выходу из пещерки, – а я иду… Светает уже…

– Моить выстоят… корабли энти, – Катерина сказала это с робкой надеждой в голосе…

– Выстоять, как же! – Слезы опять навернулись на глаза Илоны, – слыхал че Паркер-то сказал… Один якорь у них! Один… а мотри махина-то, какая… ведь железная…

– Никак не устоить! – вздохнув, завершил разговор Петр, – айда! Светло уже…

Грохот и страшный вой донесся со стороны моря…

– Назад! – Крикнул Петр и, подтащив Илону в кучу, прижал все семейство к каменной стенке…

Их трясло, подбрасывало, ветер тянул их к выходу, но Петр, уронив всех на землю, крикнул:

– Шибче цепляйсь друг за друга ну… не вставать… Не вставать! – Их мотало по камням, било о стенки, но сильнее они оказались ветра…

И вдруг стало тихо… Только пыль и снежинки еще стояли в воздухе, а рев утих… и ветер утих…

Они вышли на свет. Море, огромное, свинцовое, пенное, колыхалось внизу гигантскими волнами.

Большинство кораблей были уже несравненно ближе к берегу. А там, внизу, у скал, в зоне прибоя плавали обломки, шлюпки, и какой-то небольшой корабль било об отвесные скалы…

Ветра почти не было…

– Ежели бы знать… который из них энтот «Принц», – сказал Петр… Ладно… Бежать надо… Вниз, к песку… Моить успеем…

Они побежали по тропе. Как мог, тащился сзади Петр. Илона, бежала впереди всех, пока хватало сил…

– Бегите, я приду, – Петр боялся скал и не напрасно…

Ветер вдруг поменял направление…

– Шибче! Шибче! – Кричал Петр.

К счастью, большой песчаный берег был уже рядом…

Ветер, что дул с юго-востока, дул теперь с юго-запада, и рев его и вой нарастал упорно, неизбежно, грозно.

Тропа, что шла вдоль берега в этом месте спускалась вниз, к большому песчаному берегу, и тянулась далеко вдоль на восток… Дальше, примерно в миле от этого места, вновь начинались скалы. Острые зубцы их были теперь седы и белы от огромных волн, что бились о них с грохотом, ревом и стоном.

Там, где прошел недавно смерч, терпели бедствие полузатонувшие суда – в большинстве деревянные парусники. Большие, стальные пароходы выстояли, но с каждой гигантской волной, что вырывалась из пучины моря, они, волоча по дну якоря, все ближе и ближе тянулись к берегу: к отвесным, темно-серым скалам, высоким, неприступным, отвесным.

Когда Илона подошла к спуску, она остановилась и бросила взор на море. Безошибочно и мгновенно, они нашла в море «Принца». Девушка знала точно: это был он. Если бы даже была полная, беспросветная ночная мгла, она так же точно нашла бы его… точно невидимый магнит был в груди ее…

Было уже светло. Клочок синего неба, что мелькнул, было в разрывах серых облаков, вновь исчез. И ветер, задул с воем, грохотом и ревом. И волны вновь вспенились на горизонте. Кромка воды и неба едва различаемая, вновь стала рваной, живой, пенной…