По реке Белой к жемчужине Урала - пещере Шульган-Таш

Долина реки сужается. Правобережные кручи вплотную подступают к Белой. В правом распадке берега течет ручей. Впереди залесенный остров Талпак. Проходимы обе протоки. Мощный слив со стоячими валами проносит судно вдоль крутояра. Метров через двести находится остров, поросший кустарником. Он делит русло реки на две части. Левая протока начинается галечной отмелью, сразу переходящей в сужение слива переката. Она косоструйная, с прижимом к левому берегу, поросшему кустарником. Правая протока прямая, но в самом конце перегорожена галечной отмелью с двумя следующими друг за другом большими «облизанными» камнями. Советуем перед тем, как выбрать ходовую протоку, пристать к острову, просмотреть начало левой, а затем конец правой протоки и после этого решить, какой протокой лучше плыть. Обе протоки проходимы в среднюю воду и заканчиваются впадением в глубокий омут с большой заводью. В период с низким уровнем воды предпочтительна левая протока. Стережет покой омута отвесная горбоносая скала. По легенде, именно с этой скалы, уводя от погони карателей, возглавляемых капитаном Шкапским, посланным на Урал Екатериной II для подавления восстания Пугачева, бросился молодой отважный джигит Актуган. Преследователи утонули вместе с конями в глубоком омуте, не сдержав бега своих лошадей. Но смелый Актуган не погиб. Его спас хозяин омута. Но не в его силах было вернуть батыру человеческий облик. И он превратил его в большую рыбу, ставшую наряду с ним вторым хозяином бездонного омута.

Надолго останутся в памяти здешние встречи с грозой. Она медленно, как бы нехотя, дает знать о своем приближении, заволакивая горизонт слезящимися тучами и погромыхивая раскатами. В загустевшем от влаги воздухе резко повышаются дурманящие запахи цветущей сенокосной поляны, тянущейся вдоль правобережной поймы. Налетают на вас и остервенело вьются комары и мошки. Птичий гомон, до того радовавший слух, замолкает. Природа затихает, прислушиваясь к высокому предгрозовому шуму, мечущемуся в береговых ущельях и распадках. Родившееся эхо, словно играя, отскакивает от скальных отвесов Сумрачной долины, катится вниз вдоль реки, как бы предупреждая туристов о скором проявлении своей силы, а затем на время стихает, прячась в кулуарах скал и хитросплетении отрогов окружающих реку хребтов. Видя это грозовое предупреждение, советуем всегда держать наготове аккуратно свернутый спасительный тент. Если гроза разыгралась не на шутку и атакует вас хлесткими, беспощадными плетями ливня, то необходимо срочно пристать к берегу и переждать стихию.

Уж так случилось, что именно здесь, в Сумрачной долине, нам пришлось быть свидетелями неуемной, всесокрушающей силы воды.

В тот злополучный 1994 год продолжительные ливни переполнили чашу старинного заводского пруда в поселке Тирлян, расположенном почти у самого истока реки Белой. Взбесившиеся вспененные волны не пожалели ничего — ни деревень, ни мостов, ни посевов зерновых культур в речной пойме, ничего. Это катастрофическое наводнение произошло в августе.

В те дни я со своей семьей и друзьями отдыхал именно здесь. И надо же тому случиться, что именно на этом месте два года подряд мы становились свидетелями разбушевавшейся водной стихии.

В тот злополучный день 1994 года вроде бы ничто не предвещало беды. Уже два дня палило солнце, как бы наверстывая тепло, которое оно не могло отдать земле в течение последних двух недель. Вдруг от реки в наш лагерь, расположенный на небольшой полянке высокого берега, прибежал мой встревоженный сын и сообщил, что прутик, который мы как метку-«маячок» всегда ставим у самого уреза воды, почти исчез под водой. Пришлось срочно спуститься к реке.

За повседневными хлопотами в лагере я и не заметил, как изменился цвет речной воды: она из недавно чистой и прозрачной превратилась в мутную, грязно-кофейного цвета. Но, как впоследствии оказалось, это были еще «цветочки».

Уровень воды в реке неумолимо поднимался прямо на наших глазах. Не прошло и получаса, как наш небольшой уютный пляж совершенно исчез в грязных потоках реки. Да что там пляж. Галечный остров, покрытый кустарником ивняка и опушенный со всех сторон высокими зарослями камыша, исчезал с глаз, как в замедленной киносъемке. Вначале на нем вскрылись невидимые глазом ложбины, почти моментально превращаясь в мощные, все возрастающей силы протоки. Они размывали свои берега, унося с собой не только выворотни-коряги, но и целые деревья, оказавшиеся там во время весеннего половодья. Менее чем через час от острова ничего не осталось — лишь вспененные волны проносили по нему то, что было ими смыто где-то там, выше по течению.

Вскоре по реке, продолжавшей без устали прибывать, поплыли доказательства туристской беспечности — бидоны, оставленные в воде для охлаждения чего-то, детский надувной матрац, но главное — байдарка, вовремя не вытащенная и не закрепленная кем-то на высоком берегу реки.