По осколкам разбитого зеркала

– Я с этим справлюсь. Я пойму. Нет ничего на свете, чего я хотел бы сильнее, чем тебя. Чем счастья – закрыться с тобой в одной квартире. Остаться навсегда. Но в этом и мой страх. Когда мне отключили разум, не совершил ли я преступления ради фанатичной мечты. Верь мне: я разберусь. Невозможно, чтобы с нами поселилось мое преступление.

Он мягко выставил меня и захлопнул дверь. В ту же ночь я все переслала Сергею. На следующий день к вечеру он привез полный отчет.

Все ролики слеплены из нарезки старых выпусков криминальной хроники. Список использованных материалов прилагался. Отправляют это прямо из монтажной «Останкино». Пользовались ею за последнюю неделю многие, в том числе и сотрудники, партнеры проектов Георгия Маркова. Работал там и агент по пиару Натали Вин Костя Сорокин. Именно его не удалось сегодня обнаружить ни дома, ни в офисе, ни на ТВ. Телефоны были недоступны. Сергей выяснил, что у него, кроме дачи, где его тоже не оказалось, есть маленький домик, доставшийся ему недавно по наследству, на границе Московской и Ярославской областей. Туда и отправилась оперативная группа со следователем, который открыл дело по факту исчезновения певицы.

У меня тряслись ноги и руки от возбуждения, предчувствия открытий и спасения. Телефон Георгия не отвечал. Было уже два часа ночи. Наверное, спал.

– Сережа, – взмолилась я, – поехали к нему. Разбудим, будем звонить, стучать. Все может решить одна минута.

И мы приехали. Звонили, стучали. Я отчаянно колотила в дверь кулаками и каблуками. Мне казалось, мои руки и ноги окровавлены. А сердце парализовал страх.

Сережа взглянул на меня и решительно достал что-то похожее на перочинный нож. Он довольно быстро открыл замок. Во всех комнатах квартиры горел свет. Георгий сидел за столом в кабинете. Он выстрелил себе в висок из пистолета, купленного для самообороны после грабежа. Только поздно утром, после всех процедур следствия, опросов и подписанных бумаг, я добралась домой в черных струях непоправимого несчастья. И прочла записку, которую Сережа взял со стола и положил в мою сумку. «Прости, Эмилия, любовь моя. Я не справился».

Наташку с Сорокиным нашли в той избушке. Они довольно бодро рассказывали, что хотели, чтобы изменник муж не просто страдал, но и понял, что такое поведение следует компенсировать жертве – жене. Они просто не успели выйти с ним на связь и назвать сумму компенсации. Идея принадлежала, конечно, Сорокину. В тот день затянувшегося скандала Наташка позвонила ему, он и явился сразу с идеей и кокаином, который подсыпал в чай, кофе и еду Георгия.

Следователь сказал мне, что только я могу потребовать возбуждения уголовного дела по статье «Доведение до самоубийства». Доказательства у меня есть. Я отказалась без размышлений. Если бы это могло вернуть Георгия, я бы прошла через все. Но его нет, а трепать его память в контакте с этими грязными мерзавцами на потеху широкой публике я не хотела.

У меня было главное дело. Мне нужно было переплыть свое горе, проститься, понять, что любовь не уходит совсем. Просто выжить. Я работала, ездила, говорила с людьми, читала, но на самом деле мы все время были только вдвоем – я и Георгий.

Через два года я приехала на фестиваль песни в Юрмалу. Шла вечером сквозь нарядную толпу, и вдруг взгляд просто выхватил их: Наташку, Сорокина и няню, которая везла за ними младенца в пестрой коляске. Хотела пройти, будто не заметила. Но голос Наташки громко меня окликнул:

– Миля! Сколько лет не виделись. Ты меня не узнала?

Как ей сказать. Я узнала ее. Богатую наследницу, которая напялила и нацепила на себя все, что ей не идет и что сразу забраковал бы умный продюсер. Я узнала девочку из детства, один глаз которой косил, выдавая скрытую хитрость и зависть. Я узнала оскорбленную жену, которая встала на путь убийственной мести, что привело ее к тому, чего требовала самая примитивная алчность. Я не узнала только талантливую певицу Натали Вин. Она была убита тем выстрелом из пистолета Георгия.

– Не узнала, – сказала я. – Я с удовольствием не узнала тебя, жалкая ты Наташка.

Быстро ушла к себе, стирая по дороге пятно с памяти о моем мужчине, который мог справиться со всем, кроме вины, предательства и преступной сути близкого человека. Мне досталась главная роль – хранительницы.

Неля и Валентина

Муж Нели умер после недолгой и очень тяжелой болезни. Это время пролетело для нее в мороке страха, паники, отчаянных попыток победить беду вопреки всему. Прогнозы врачей с самого начала были пессимистичными. И Неля хваталась за житейский опыт и мудрость знакомых. Жадно ловила истории о чудесных исцелениях, с надеждой коллекционировала случаи некомпетентности и ошибок врачей. Смерть Кирилла застала ее врасплох, оказалась жестокой несправедливостью. Мир Нели рассыпался за ночь. Это был мир на двоих. Неля не помнила, что было до их встречи. Она не представляла, что может быть после. После встречи, которая длилась двадцать лет.