Читаем По осколкам полностью

По осколкам

— Пока не вижу в этом ничего критичного.

— Ее муж очень хочет вернуть семью.

— А она?

— А она на него очень обижена, мам.

— Ой, Пашенька… Там ребенок…

— Они уже почти год не вместе, и она не хочет ничего возвращать. Она ему не доверяет. Он сделал ей очень больно. Она начала отношения со мной.

— Ты, Пашенька, не сказал самого главного.

— Чего?

— Разлюбила ли она своего мужа и полюбила ли тебя.

Болезненно сглатываю.

— А я не могу этого сказать однозначно. Но я готов над этим работать. Проблема все еще не в этом.

— А в чем?

— Скажем так, то из-за чего они разошлись с мужем, наиболее вероятно было подставой. И его вины там не было. Но она в это не поверит. И со мной случилось сейчас тоже самое, что с ним тогда. И я должен ей рассказать. Но думаю, что это оттолкнет ее от меня окончательно. А я ее очень люблю…

— Не совсем поняла.

Детальнее объяснять маме не хочется. И я хмурюсь.

— Если я скажу ей правду, то я ее потеряю. Если совру — уверен тоже. Просто не сразу.

— Тогда, говори правду. О чем речь-то, Паш?

А, ладно…

— Я ей изменил.

Мама застывает с утюгом в руках, ошарашенно поднимая на меня взгляд.

— Зачем же ты тогда говоришь про любовь?

— А мне, мам что-то подсыпали, и я не соображал, что делаю.

— Ооо…

Мама выключает утюг и садится рядом со мной.

— Что мне делать? Она догадывается, мам. Но если я скажу, я встану на один уровень с ее бывшим мужем. Потому что с ним была точно такая же история. Нас даже подставил один и тот же человек. Человек, очень неравнодушный к Дине. Я думаю, что именно так он расчищает пространство вокруг неё. Мужу она не поверила, мне — не поверит тем более.

— Откуда ты знаешь про ее мужа?

— А вот тут самое страшное мам. Не суди меня строго, пожалуйста. Я влюбился и потерял голову.

— Есть еще что-то страшнее того, что ты уже сказал? — поднимает она обескураженно брови.

— Есть. Эта женщина… Дина… Это бывшая жена Арса.

И мама застывает, складывая все в новую картинку. А я прячу лицо в ладонях. Тоже просматривая эту картинку заново.

Да, это жесть.

— Пашенька… Да ты что?!

— Я говорил — осудишь!

— Да как же не осудить?! Ты не даешь Егору спасти свою семью?! Зная о том, что он, возможно, и не так уж виновен, как думает его жена?

— Да. Всё именно так.

— Да как нам теперь с отцом смотреть в глаза твоему другу? Родителям его?! Ты что, Паш? Как ТЫ ему смотришь в глаза?!

— Хреново смотрю. Но так уж вышло. Я ее люблю.

— Любовь не оправдание подлости!

— Она не хочет с ним быть! Там много еще деталей, мам.

— Я не знаю, что тебе сказать. Хочешь мое мнение — отступись от неё. Переболей свои чувства. И попроси прощения у Егора.

— Нет! — качаю я отрицательно головой.

— «На чужом несчастье счастья не построить»!

— Я не рушил их семью! Они разрушили ее сами!

— Ты знаешь, что Егор не виноват, ты должен был мирить!

— Я и пытался! А потом… пропал.

— Чувства, сынок, часто заставляют людей делать то, о чем они сожалеют, когда эти чувства отпускают их. Как ты будешь со всем этим жить, когда твои чувства к Дине остынут?

— Я не позволю им остыть. Я сделал ей предложение. Я хочу, чтобы они уехали со мной, в Токио.

— Ты хочешь увезти ребенка Егора?… Внука Елены Валентиновны?? Паша. Остановись.

— Мам…

— Нельзя быть таким эгоистом! Разве мы так воспитывали тебя? Ты предал друга.

— Да, нет! Они расстались, мам. За десять месяцев до того, как я познакомился с Диной! И у Егора были другие женщины.

— Это тебя, Павел, вообще не касается. Это касается только их семьи. И ошибки Егора никак не оправдывают твои.

— Мам, всё! — взмахиваю я руками. — Она свободная женщина.

— Когда тебе было два, мы с твоим отцом поссорились и не жили вместе больше года.

— Что!?!

— Да. А потом сошлись обратно. И живем уже, слава богу, четверть века вместе! В семьях так бывает. Сворачивай свою диверсионную деятельность против друга, Пашенька. Не лезь в чужую семью.

— Я делаю это открыто!

— Мне тебя похвалить?

— Ладно, я понял твою позицию. Но это невозможно.

— А что возможно? Будешь скрывать от этой Дины то, из-за чего она ушла от мужа?

— Я не знаю… — встаю я.

— Егор бы так никогда не сделал с твоей семьей.

— Да я знаю, что он офигенный, мама!! — рявкаю я. — А я не такой офигенный. Но я ее люблю…

Ухожу к себе в комнату, забираю ключи от тачки, мама стоит в коридоре, наблюдая, как я обуваюсь.

— К Дине?

— Да!

— Скажешь?

— Нет!