По Ишиму и Тоболу

Не отличаясь рзко отъ Ишимской степи, Тюкалинскій округъ даетъ наблюдателю т же явленія, то же отношеніе къ земл, какъ и первая. Оригинальная черта его заключается въ степномъ хозяйств. Степнымъ хозяйствомъ я называю такое, въ которомъ преобладаетъ скотоводство надъ земледліемъ. Это преобладаніе и существуетъ во многихъ волостяхъ округа. При перезд изъ Ишима въ Тюкалу васъ поражаетъ видъ пустыни. На протяженіи сотни верстъ вы видите только безконечную степь, покрытую солончаковою растительностью, да рдкіе березовые перелски, да небо. Вашъ взоръ привыкъ къ обработаннымъ полямъ; вы до сихъ поръ хали между двухъ волнующихся стнъ хлбовъ — и вдругъ все это исчезло. Мсто кажется совершенною пустыней, и эта пустыня производитъ тоскливое настроеніе.

Крестьяне въ этихъ волостяхъ засваютъ ничтожное количество земли, судя по ея абсолютному пространству. Все вниманіе ихъ обращено на скотоводство и снокошеніе. Деньги они добываютъ отъ продажи скота, котораго держатъ помногу; въ рдкомъ дом не имется двадцати штукъ рогатаго скота.

Уровень ихъ благосостоянія очень низокъ. Въ домашней обстановк они представляютъ рзкое исключеніе между сибиряками; они грязно живутъ, скверно дятъ. Въ общественной жизни они вялы, непредпріимчивы. Въ умственномъ отношеніи тупы. Все это, кажется, иметъ близкую связь съ скотоводствомъ, которое представляетъ боле низкую ступень сравнительно съ земледліемъ. Тяжело подумать, что русскій человкъ въ этихъ мстахъ сдлалъ шагъ назадъ. Но едва-ли можно обвинять самихъ крестьянъ за этотъ переходъ отъ земледлія къ пастушеству, да мы и не пишемъ ни обвиненій, ни похвалъ, а желаемъ только уяснить себ данное явленіе.

Безъ сомннія, сначала скотоводство здсь было наиболе выгоднымъ дломъ, но когда жизнь усложнилась, потребовался переходъ къ другому роду жизни. А привычка была уже сдлана, крестьяне обратились въ хорошихъ пастуховъ и неумлыхъ пахарей. Теперь ихъ положеніе печальное. Требуется выходъ, а они только могутъ жаловаться на наступившую тяжелую жизнь, не умя, что длать, и даже не понимая, что имъ собственно надо. Эти крестьяне-степняки еще больше, чмъ другіе здшніе крестьяне, зависятъ отъ природы, еще больше неумлы и еще въ боле крайней степени фаталисты.

Живя бокъ-о-бокъ съ киргизами, они всецло воспользовались ихъ уроками, хотя надо было бы ожидать обратнаго; здсь не русскій былъ учителемъ инородца, а наоборотъ: киргизъ спустилъ русскаго ниже того уровня, на которомъ послдній раньше стоялъ.

Возвращаясь въ интересующему насъ предмету, мы должны констатировать фактъ, что эти тюкалинскіе крестьяне съ какимъ-то глубокимъ недовріемъ смотрятъ на землю, боясь, повидимому, приступиться къ ея громаднымъ пространствамъ. Они не могутъ кормиться своимъ хлбомъ, они покупаютъ его. Въ этихъ мстахъ установился даже особый видъ торговли; прасолы, — если такъ можно назвать самыхъ обыкновенныхъ мужиковъ, — разъзжаютъ по деревнямъ съ возами хлба, и крестьяне-скотоводы раскупаютъ его, кто сколько можетъ. Безъ этихъ странствующихъ хлботорговцевъ большинство степныхъ жителей остались бы голодными, потому что въ своей деревн достать хлба невозможно.

Остальная часть волостей Тюкалинскаго округа ничмъ не отличается, напр., отъ Ишимской степи. Сверо-западная часть округа считается житницей Тюкалинской, ибо тамъ степь уступаетъ мсто лсамъ и чернозему; но читатель уже изъ прежнихъ страницъ этого труда убдился, съ какимъ недовріемъ и осторожностью надо относиться къ сибирскимъ «житницамъ». Дло въ томъ, что, несмотря на развитое хлбопашество этихъ черноземныхъ волостей, крестьяне толпами уходятъ отсюда на сторонніе заработки, и, разумется, прежде всего, бросаются въ торговлю, или занимаются извозомъ. И когда они говорятъ, что по деревнямъ у нихъ длать нечего и нечмъ жить, то нельзя не врить ихъ словамъ.

А земли ихъ лежатъ безконечныки пространствами… но жители не знаютъ, что съ ними длать. Культурная отсталость ихъ такъ велика, что они ходятъ по богатству, не умя взяться за него и занимаясь пересыпаніемъ изъ пустого въ порожнее — покупкой и продажей. Въ заключеніе надо замтить, что изъ Тюкалинскаго округа раздаются неумолкаемыя и наиболе упорныя жалобы на наступившую тяжесть жизни.

Теперь мы перейдемъ къ изложенію своеобразнаго явленія, которое едва-ли иметъ подобіе себ въ какомъ бы то ни было другомъ уголк Россіи. Мы говоримъ о продаж земли.

Еслибы читателю Европейской Россіи сказать, что мужики каждую весну ищутъ арендаторовъ своей земли, то онъ не поврилъ бы этому парадоксу, но если бы ему сказать, что многіе крестьяне отдаютъ землю за полтинникъ десятину на 10 лтъ, то онъ считалъ бы себя вправ предположить, что надъ нимъ потшаются. Между тхъ, все это дйствительные, безспорные факты изъ жизни сибирскаго крестьянина описываемыхъ мстъ. Къ сожалнію, мы не имли возможности не только проврить, но и просто констатировать эти факты относительно Курганскаго и Тюкалинскаго округовъ; вс наши свднія объ этомъ предмет касаются исключительно только Ишимскаго округа.