Плотина против Тихого океана

И вот тогда, оставшись один, я сказал себе, что во мне совершается необратимая перемена. Я посмотрел на свои руки и не узнал их, словно у меня выросли другие руки, не те, что были прежде. Я действительно больше себя не узнавал. Мне казалось, что я поумнел за одну ночь, что я понял наконец массу важных вещей, которые до сих пор лишь замечал, но не понимал по-настоящему. Конечно же, я еще никогда не встречал таких людей, как они. Но дело было не только в них. Я прекрасно понимал, что они чувствовали себя свободными, совершенно свободными главным образом потому, что у них куча денег. Нет, дело было не в них. А в том, что я страстно, как еще никогда в жизни, желал женщину и выпил так много, что опьянел. И все то, что я теперь ощутил в себе, наверное, было во мне уже давно. А желание женщины и опьянение, наложившись друг на друга, помогли этому выйти наружу. Я вдруг почувствовал, что все остальное, кроме моего желания, мне безразлично, даже моя любовь к матери, и я могу больше не бояться этой моей любви к ней, а до этого момента я действительно думал, что полностью повязан любовью к матери, и боялся этого. И еще я почувствовал, уже благодаря тому, что был пьян: я жестокий человек. С самого начала я готовился стать жестоким человеком, человеком, который в один прекрасный день бросит свою мать и отправится познавать жизнь далеко от нее, в город. Но до этого момента я стыдился этих мыслей, теперь же я понимал, что правда на стороне этого жестокого человека. Помню, я подумал, что, покидая мать, я оставляю ее на растерзание землемеров из Кама. И я стал думать о них. Я сказал себе, что в один прекрасный день мне придется познакомиться с ними поближе. Я ведь знаю их только по тем пакостям, что они творят на равнине, а этого недостаточно, придется проникнуть в тайны их махинаций и до конца познать их гнусность, сохранив при этом трезвый рассудок, но и всю свою ярость, чтобы хладнокровно убить их. Тут я опять подумал, что мне придется вернуться на равнину. Я прекрасно помню, я громко выругался, чтобы быть совершенно уверенным, что это именно я сижу здесь, и сказал себе, что со старым покончено. Я подумал о тебе, о ней и сказал себе, что с вами обеими покончено. Я больше никогда не смогу снова стать ребенком, и, даже если она умрет, сказал я себе, даже если она умрет, я все равно уеду.