Плотина

– Если воды поступает столько, что пришлось отключить электростанцию, это, черт подери, конечно, ненормально. Слушайте, я рад, что позвонил! Так поступает только служба прогнозирования чрезвычайных ситуаций. Если ваша плотина рассыплется, мы услышим об этом в одиннадцатичасовых новостях.

– Ну, некоторая проблема у нас есть, в этом я с вами согласен. Но мы не думаем, что серьезная. Узнаем точно через несколько минут. Я нам перезвоню. Знаю, что полагается делать при чрезвычайных ситуациях. Ваш номер у нас в списке, висит на стене. Вы сразу после местных властей.

– Да, давайте уж не забывать и о местных властях.

– Извините, мне звонят по другому аппарату. Мы еще поговорим.

По другому аппарату звонила разгневанная диспетчер из Центра распределения электроэнергии.

– Что у вас происходит? У нас только что резко упала частота тока. Вы готовы начать подавать дополнительную мощность? Почему не перезвонили по поводу показаний датчиков?

– Как раз собирался звонить. Слушайте, насчет этой дополнительной мощности. У нас тут небольшое просачивание... ну вообще-то даже больше, чем просачивание. Просто настоящий поток... Он идет в турбинные колодцы, и нам пришлось выключить всю станцию. Потому и понизилась частота.

– Вы что сделали? Бог мой, да насколько же?

– Не могу сказать. Придется откачать воду из дренажных галерей, чтобы выяснить, в чем там дело.

– И плотина в опасности?

– О, черт подери, нет. Нет, дьявол, нет! Послушайте, как только получу отчет, тут же перезвоню.

– Если вы не подключитесь к сети через тридцать минут, нам придется, черт подери, уменьшить освещение.

– Тридцать дней звучит правдоподобнее.

– Да вы шутите! Скажите, что пошутили!

Уизерс повесил трубку и ответил на очередной звонок. А монитор показывал, что поток в турбинный зал ослабел. Возможно, эта течь или разрыв сами собой закупорились.

– Ньют? Это Люби Пеллетьер из службы катастроф округа Бутт, из Оровила. Ты меня помнишь? Мы познакомились в прошлом году на конференции по общественной безопасности.

– Да, Люби, помню.

– Ну, как у вас там все в этот замечательный день?

– И замечательно, и ужасно. Слушай, ты не мог бы...

– Плотина не разваливается на куски или там еще что-нибудь, а?

– Ну...

– Только что был загадочный звонок от одной женщины из Санта-Моники...

– Господи! Она, должно быть, трезвонит всем подряд в этом проклятом штате!

– Ты ее знаешь? Сказала, что она телепат и только что было видение, как ущелье Сьерра исчезает, а все вокруг кишит голыми людьми, разбегающимися по лесам. Кто она такая?

– Точно не знаем. Ее приятель работал здесь.

– Полагаю, от него-то она и узнала так много об этой плотине. Упомянула заборный канал, дренажные туннели, ну, и всю эту чепуху. Якобы к ней это пришло, как вспышка озарения. Я с трудом удерживался от смеха.

– Послушай, Люби...

– Сказала, пророчество – это, мол, ее основной дар и у нее особая любовь к катастрофам. Сущий бред! Я ответил, что не очень-то верю в этот бред, но проверю ее сообщение.

– Как выясняется, у нас в самом деле небольшая проблема. Во всяком случае, мы надеемся, что небольшая.

Уизерс внимательно смотрел на телеэкран. Поток, кажется, снова начал усиливаться.

– Ну, конечно, я на самом-то деле не говорил «дерьмо». У людей, выдающих себя за ясновидящих, кошмарные средние результаты. Одно удачное предсказание на пятьсот ошибок. Но об ошибках никто не помнит.

– Люби, я ужасно занят и вынужден повесить трубку. Нам, возможно, придется эвакуировать город.

С другой стороны вестибюля Риггс кивал ему, держа в руке трубку телефона. По всей видимости, он пробился к Болену.

– Взгляни на все философски, – хихикал Люби Пеллетьер. – Если что-то предсказываешь, то можешь быть уверен, что этого не произойдет. А что ты, собственно, предсказал? Понимаешь, что имею в виду? – Он помолчал, а потом добавил: – А что ты сказал насчет эвакуации города?

– Перезвоню попозже. Не строй никаких планов на сегодня. Следующий звонок раздался, как только Уизерс положил трубку. По селектору Риггс прокричал, что контролеры воздушного движения засекли самолет Болена над Фресно. Уизерс приветствовал эту новость взмахом руки, а звонил Ли Саймон.

– Твой дружок Крамер устроил нам веселенькую погоню, – сказал полицейский, – но теперь мы посадили его под замок.

– Здорово. Держите подальше от других, пока сюда не доберется мой босс.

– Он не навредил там внутри дамбы?

– Еще не знаем. Возможно, открыл кое-какие вентили. Нам пришлось вырубить электростанцию, пока все не проверим.

– Ну да? Этот тощий сукин сын – отличный довод в защиту жестокости полиции. Слушан, Ньют, мы видели там только что мокрое пятно внизу дамбы. Я подумал, что лучше бы сообщить тебе об этом. Возможно, какой-нибудь ручеек. В последнее время было ведь много дождей.

– Мокрое пятно? Где?

Как от поглаживания перышком, по плечам Уизерса поползли мурашки.

– Да примерно в сотне метров от берега реки, с северной стороны. Твой дружок Крамер ужас как разволновался, когда увидел это пятно. Но он ведь психует по любому поводу.

– Это просто мокрое пятно или там течет вода?