Плоский мир

— Предположим после твоих замеров головы, у тебя всегда получаются ровно те результаты, что напечатаны в книге, я даже скажу больше: ровно те, которые были на самом деле. А вдруг и в этом случае твой способ совершенно неверный?

— Как это?

— А вот так. Ни в чем нельзя быть уверенным.

Я не помню в точности, как ответил ему, но смысл был такой: если способ дает правильные результаты, то кого интересует, правильный он на самом деле или нет.

Брат удивился.

— В самый ответственный момент может случиться сбой. Как, по-твоему, это все равно?

— Да, — ответил я, удивленный его удивлением, — ты же не знаешь, произойдет он на самом деле или нет.

— Ну что ж, ладно. Пойдем-ка гулять.

А на следующий день он рассказал мне историю о зеленом доме.

Некоторое время назад в этом поселке якобы появился молодой человек по имени Кирилл Гринев: он купил как раз тот самый участок, на котором стоял зеленый дом, но кто жил в нем раньше ему так толком и не удалось дознаться, говорили, что какая-то одинокая старуха без семьи и без имени, весь день занимавшаяся наблюдением за дорогой из окна. При всем при том, приехав в свои новые владения, Кирилл обнаружил любопытную вещь: окон-то в доме как раз и не было, а материал, из которого он был смастерен, молодой человек поначалу принял за плотные железные листы, и лишь при более детальном осмотре понял, что на самом деле это дсп. «Весьма уныло и безвкусно… Ну ладно, хотя бы не сгорю!» Кирилл жил в городе, всего за десять километров отсюда, так что в любом случае, учитывая здешние просторы и чистый воздух, он совершил выгодное приобретение и мог наведываться сюда круглый год. Родственники Кирилла умерли, и зарабатывал он тем, что ремонтировал машины в автосервисе.

Совсем скоро он обнаружил, что внутреннее обличье дома ничуть не лучше внешнего: несгораемые железные шкафы, (на этот раз действительно железные!), напоминавшие старинные банковские сейфы, стулья с продавленными сиденьями, стол с зеленой столешницей прямо под цвет самого дома, — словом, молодой человек решил первую ночь как-нибудь перекантоваться, а следующий день начать с капитальной уборки и уничтожения всего самого ветхого и грубого…

Утром, когда он вышел на заросший крапивой участок, щурясь от белесого солнечного света, увидел, как по соседской дорожке возвращается к себе в дом какой-то пожилой человек. Кирилл окликнул его; разговорились. В середине их беседы Кирилл обратил внимание, что у его соседа перепачкана рука, каким-то белым порошком, и сказал ему об этом.

— Ах и правда! — пожилой человек, (фамилия его была Зурин), улыбнулся, — это мел — остатки прошедшей ночи. Я ведь только сейчас домой и вернулся.

— В каком смысле?

— В прямом. Я играю на бильярде. Неподалеку отсюда в П-с есть ночной клуб.

— А что такое П-с? Город?

— Скорее поселок городского типа. Два километра.

— И вы ездите туда играть?

— Да. По средам и четвергам.

— Забавное совпадение, я тоже люблю бильярд. Что если сегодня я составил бы вам компанию?

— А вы хорошо играете?

Кирилл пожал плечами и улыбнулся.

— Я считаю, неплохо, но другие шутят, что удар у меня бестолковый.

Зурин зашел за Кириллом в десять часов вечера; до клуба они добрались к одиннадцати. Увидев приветливое одноэтажное здание, отстроенное совсем недавно, самое большее пять лет назад, Кирилл порядком оживился: несравнимо лучше провести ночь здесь, нежели в отсыревшем облезлом доме с железной мебелью. Единственным «раритетом», никак, по мнению Кирилла, не украшавшим внешний вид клуба, являлся потемневший от времени вымпел, болтавшийся на двери. Надпись на материи гласила:

Toulouse

The winner of France championship

1943

Заметив, что Кирилл пристально смотрит на вымпел, Зурин объяснил:

— Хозяин клуба, Андрей Черенков, помимо бильярда, увлекается еще и футболом.

— Французским чемпионатом?

— Нет, его отец был во Франции во время войны и привез ему несколько таких вымпелов в качестве сувенира. Проходите.

Зурин толкнул дверь, и в первое же мгновение, когда Кирилл очутился внутри, какой-то рыжий мужчина, чья худоба никак не сочеталась с располневшим розовым лицом, разбил шары резким и сильным ударом — его соперник едва успел убрать со стола деревянный треугольник. В лузы влетело три шара; в другой раз Кирилл особого внимания на это не обратил бы, но обладатель непропорционального лица имел такой запоминающийся вид, что ему внезапно представилось неправдоподобным, будто кто-то кроме этого человека может взять партию, и от того он испытал легкую зависть.

Зурин сказал:

— Расслабьтесь и чувствуйте себя как дома. Я пойду в бар, закажу пива, а потом мы с вами сыграем.

Кирилл еще раз осмотрелся и пришел к выводу, что все же одна деталь вносила в общий уют серьезное искажение, — железные лампы на цепях висели слишком низко над бильярдными столами, отчего создавалось суровое впечатление, будто резкий белый свет давит посетителям на головы.

Сигаретный дым, вившийся вокруг пивных кружек, чертил в воздухе тонкими изгибами тел.