Площадь Магнолий

— Проклятые японцы! — возмущенно воскликнул отец Керри во время семейного ужина. — Почему они никак не сдаются? — Он с отвращением отшвырнул газету. — Здесь написано, что в боях с американцами за Окинаву японцы потеряли более тысячи человек. Долго эта бойня еще будет продолжаться? Какая-то бессмыслица! Гибнут американцы, гибнут японцы, умирают пленные…

Мириам, сидевшая на раскладном стуле с провисшим матерчатым сиденьем и штопавшая носки, раздраженно фыркнула. Американцев ей, как и Альберту, было жалко, но она и гроша ломаного не дала бы за проклятых японцев, пусть дохнут! Лию гибель узкоглазых тоже не трогала, она думала о Кристине и была далека от проблем Дальнего Востока.

Однако Альберта отсутствие реакции домочадцев абсолютно не обескуражило, он вошел в раж и продолжал философствовать:

— А еще в газете сообщается, что новым премьер-министром станет не Уинстон Черчилль, а лидер лейбористов. Вот так нация отблагодарила Уинстона за все, что он для нее сделал! Какой позор и стыд!

— Альберт, ты не прав! — заметила Мириам, кладя в стопку заштопанный носок и принимаясь за другой. — Людям хочется перемен, и не следует их осуждать. Ведь всем нам так много пришлось пережить. Лично я буду голосовать за лейбористов. Мне кажется, что все остальные на площади Магнолий тоже. За исключением, разумеется, Гарриетты Годфри. Она отдаст свой голос в поддержку партии тори, если, конечно, не случится второго пришествия.

Лия заерзала на табурете, недоумевая, как можно так долго всерьез обсуждать японцев и выборы, когда полно насущных дел. Например, могли бы обратить внимание на Кристину. Бедняжка мрачнеет и сохнет день ото дня все заметнее, вместо того чтобы радоваться скорому возвращению Джека. А Мириам и Альберту до этого нет дела!

— Где Кристина? — спросила она, не дав Альберту переключиться на другую излюбленную тему. — В последние дни она словно бы избегает нас!

— Наверное, закрылась в своей комнате и пишет письмо мужу, — легкомысленно отозвался Альберт и вновь уткнулся в газету.

— А вот и нет! — воскликнула Мириам, перекусывая нитку. — Она пошла проведать Кейт. Керри говорит, что та очень расстроена появлением здесь старика Харви во время ее свадьбы. Я подозреваю, что Кристина решила поднять ей настроение.

Но она ошибалась: Кристина даже не подозревала, что Кейт пребывает в смятении. Керри сказала, что она и Леон вечером поведут детей купаться, и Кристина надеялась застать Карла Фойта дома одного.

Направляясь от нижней оконечности площади в ее более благоустроенный и зажиточный верхний правый угол, она поймала себя на мысли, что собирается предпринять довольно странный шаг. Многие годы, особенно в начале войны, она считала Карла Фойта своим врагом, поскольку он ариец, а она — немецкая еврейка. Постепенно к ней пришло понимание того, что Карл ничем не отличается от прочих ее новых соседей. К примеру, Дэниела Коллинза или Чарли Робсона. И вот теперь она хочет, чтобы Карл ей помог, потому что никто другой ей помочь не сможет.

— Кейт нет дома, — вежливо уведомил ее Карл, отворив на ее стук входную дверь. — Они с Леоном повели детей купаться.

Кристина отбросила с лица густые шелковистые волосы и, волнуясь, с дрожью в голосе произнесла:

— Мне нужна вовсе не она, мистер Фойт, а вы.

Карл ничем не выдал своего волнения. Когда-то эта девушка причинила ему немало душевной боли, но он надеялся, что сейчас она не наговорит ему дерзостей. Несколько неохотно он ответил:

— Проходите в дом, пожалуйста. Хотите чаю?

После получасовой беседы за кухонным столом настороженность в его глазах сменилась сочувствием.

— В первую очередь нужно обратиться в Красный Крест, — говорил Карл, откинувшись на прямую спинку стула и потирая большим и указательным пальцами переносицу в том месте, где были очки, которые он снял и положил на стол. — Даже если там вам и не помогут, то подскажут, к кому из беженцев лучше обратиться. Или свяжутся с благотворительной организацией, оказывающей помощь иммигрантам.

Он сцепил пальцы рук, подыскивая подходящие слова.

— Не стану кривить душой, скажу откровенно: не стройте больших надежд, Кристина. За минувшее десятилетие в Германии погибли миллионы людей. Ну а если ваша мама и бабушка все-таки уцелели, им наверняка придет в голову попытаться разыскать вас в Англии, и они свяжутся со своей старой знакомой миссис Зингер. Теперь, когда война в Европе закончилась, это не сложно. Она и Дженнингсы жили в доме номер восемнадцать еще с Первой мировой. Письмо рано или поздно найдет своего адресата.

То же самое Кристина уже не раз слышала и от Кейт, и от других. Поэтому она тяжело вздохнула и промолчала.