Площадь диктатуры

– Хорошо, продам, но после, - обрадовавшись, согласился Горлов. Автомобиль был ему не нужен, он уже жалел, что купил, и недавно решил отдать его Ларисе, чтобы она пользовалась им по доверенности, но не мог придумать, что сказать, если Нина спросит, где их машина. Теперь все упростилось: он оформит фиктивную купчую, узнает, сколько стоит новая "девятка" на черном рынке, и отдаст Нине деньги. Оставалось только их заработать.

– Вернусь из Северодвинска и продам, - уверенно сказал он. - Мне рекомендовали хорошего маклера, он подберет варианты, и к осени переедем.

– Хорошо бы четырехкомнатную, - вздохнула Нина. - Никита подрастает, и Маша уже совсем большая - им уже сейчас в одной комнате неудобно.

– Ты хотела новый телевизор, а мне японский предлагают, с большим экраном, как в кино.

– Квартира важнее, - мечтательно вздохнув, сказала Нина. - А когда переедем, понадобится мебель, старой не хватит. Знаешь, я слышала, что на Комендантском аэродроме[67] строятся дома новой серии с улучшенной планировкой. Есть даже квартиры на двух уровнях: внизу столовая, гостиная и кухня, а сверху - спальни и ванна. Сообщение, правда, плохое, но там скоро метро построят[68].

– Если отправим пароход вовремя, то хватит на два уровня, на мебель и на телевизор.

– Ты не шутишь? - спросила Нина.

– Хватит на все, только надо успеть к июню, - думая о том, как устроить дела на заводе, - сказал Горлов.

– Последнее время я совсем ничего не понимаю в твоих делах. Иногда я боюсь, ведь ты отвечаешь за людей, за деньги, и, бог знает, еще за что…

– Помнишь, осенью я решил переехать в Челябинск, а ты отговаривала. Ты теперь то же чувствуешь, что тогда?

– Тогда я точно знала, что тебе нельзя соглашаться, а теперь - нет. Теперь какая-то постоянная тревога. Сама себя уговариваю, что все хорошо, но ничего не могу с собой поделать. И не могу объяснить, будто ты стал каким-то чужим, ты не такой как раньше, и порой кажется, что ты меня разлюбил.

– Самое главное - успеть к июню. Сергей сегодня признался, что взял в долг очень много и мы все потеряем, если я не успею.

Ты успеешь, ты обязательно успеешь, - сказала Нина, и от ее уверенности Горлову стало легче.

Перед сном он взялся собирать вещи для командировки и, укладывая в сумку свитер, вдруг почувствовал запах ларисиных духов. Он поднес свитер к лицу и понял, что ошибся.

"Возьму ее с собой. Все равно она взяла отпуск, чтобы сделать в кухне ремонт, но и без нее сделают. Скажу Володе, чтобы присмотрел, пока меня нет, ему и делать особо нечего, - вдруг решил Горлов.

Маклер, о котором он говорил Нине, действительно был толковым. За два дня он нашел и снял для Ларисы именно то, что было нужно. Двухкомнатная квартира в "сталинском" доме с мебелью была на площади Победы, в Московском районе, совсем рядом с аэропортом. Она стоила очень дорого, но Горлов, не раздумывая, заплатил за год вперед.

4.5 Приказано выждать

Крючков назначил встречу не на Лубянке, а в Ясеневе, в своем прежнем кабинете. Видимо предстоял серьезный разговор, и Сурков предполагал, что в здании Центрального аппарата могли быть уши цэковских соглядатаев[69]. Но могла быть и другая причина: председатель КГБ, возможно, хотел показать свое расположение, деликатно напомнить, что они были сослуживцами.

Войдя в просторный вестибюль, Сурков привычно огляделся. Все вокруг было так же, как десять или пятнадцать лет назад. Но проходя к лифту, Сурков заметил трещину в одной из мраморных плит, кнопки вызова сильно потерлись, а на ковровой дорожке местами виднелись проплешины.

– Я ведь провел здесь почти два года, - сказал он сопровождающему, но тот ничего не ответил, только вежливо склонил голову и улыбнулся. Сурков вдруг вспомнил свою работу в Лондоне. В саду загородной резиденции посольства был небольшой пруд, и по утрам над ним стлалась радужная дымка. Позже, когда начинало припекать солнце, туман исчезал и густая тень ложилась на припорошенную пылинками воду. Особенно хорошо было весной, и Сурков рано вставал, чтобы никого не встречать.

Холод, дожди и особый, лондонский туман случались часто, но Англия запомнилась Суркову сочной зеленью под безоблачным синим небом, и он вдруг подумал, что хорошо бы вернуться на загранработу, уехать от бесполезной сутолоки и нервотрепки. Соглашаясь возглавить Ленинградское управление, Сурков не ожидал, что эта работа окажется намного тяжелее прежней. Ох, хорошо бы уехать послом в какую-нибудь маленькую европейскую страну, например, в Швецию или Данию. Но, чтобы получить такое назначение необходимо перейти на партийную работу, а с его нынешней должности было только два пути: на повышение или на пенсию. Холодком кольнула мысль о личных счетах в зарубежных банках - не дай бог узнают. Тогда мог обрисоваться и третий путь, но о нем Сурков предпочел не думать.