Плохой парень// Bad Guy

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Вальяжный мужик постоянно показывал своё превосходство в этом прайде. За четыре дня в управлении, он казалось таскался за мной по пятам, и меня это напрягало. Не очень сильно, но существенно. Не так серьёзно, но ощутимо, чтобы буквально одаривать мужчину красноречивым взглядом "а не пошёл бы ты на хер."

Хотела бы я послать так и мальчишку одного. Да вот тело моё вошло в явный диссонанс с мозгом и взбунтовалось так, что сама не ожидала подобного. Я не верила, что ещё способна чувствовать такого рода ощущения.

Большинство женщин страдающих андрофобией становятся ярыми феминистками. Секс с мужиком для них это табу, а с той формой болезни, которая наблюдалась у меня вообще невозможен. Мало того сексуальные фантазии, которые до этого сводились к безликому мужчине с определёнными формами, но без личности, обрели, мать его, эту личность!

И выглядел мужик в моей голове сегодня утром в точности, как Ким Хан Бин.

"Как пацан! Я рехнулась окончательно…"

Мало того прямо сейчас, смотря на то, как мужчины жуют свою лапшу и курицу, я думала совершенно не о деле, и уж точно не о еде.

Меня ломало так, что даже началась мигрень. И под словом "ломало" скрыты отнюдь не детские вещи. Я постоянно вспоминала одно и тоже. Картину того, как меня рывком поднимают с пола за плечи и прижимают к себе. Сильные, но мягкие руки. Молодые руки, совсем юные, не как у того мужчины. И лицо с необычными глазами, не такими как у того, кого я знала раньше. Именно они, с таким страхом смотрели на меня, словно я умираю у парня на руках.

Тонкий запах мускуса. Еле-еле ощутимый. Именно он вытолкнул меня в реальность, а крепкие объятия удержали, не дав вернуться обратно в тот ужас, где меня душили, когда удовлетворяли свои потребности.

Медленно опускаю офигевшие глаза на свои ноги, которые под столом мелко дрожат и понимаю, что ощущаю возбуждение. Оно волнами поднимается от ставших "лёгкими" ног и спускается одновременно от макушки в мышцы влагалища, скручивая их так словно это не спазм, а ноющий нарыв.

Я прикрываю глаза, чтобы унять этот дурдом, но всё только усугубляется. Я вижу лицо этого пацана, и тут же наполняюсь влагой. И это настолько выбивает меня из колеи, что резко выдыхаю и вскакиваю, как ошпаренная со словами:

— Простите.

Мужики поднимают снова головы, и опять странно меня осматривая, кивают, а я буквально вылетаю из широкого зала, быстро отыскав глазами коридор, который ведёт к уборным. К счастью внутри никого нет, поэтому выдыхаю с облегчением и открываю кран, чтобы хоть умыться от этого чувства. Снимаю перчатки и чуть не стону от ощущения прикосновения к коже прохладной воды.

— Это бред… — смотрю на своё лицо, по которому скатываются капли и не узнаю себя.

— Этого не может быть…

Качаю головой и пытаюсь совладать с мыслями, но всё о чём могу думать это чёртово вожделение. Всё мысли в одном месте, бл***!

Набираю ещё воды в ладони, и вдруг застываю. Мозг включается моментально, как по щелчку от промелькнувшей догадки.

"Садизм это патология, и в семидесяти случаях из ста это следствие насилия в семье.

А значит…" — шепчу конец фразы одними губами и резко выключаю кран.

Чтобы преодолеть обратный путь в зал, мне понадобилось секунд десять.

— Нужно проверить все связи и все привычки всех жертв без исключения. Куда ходили, какой хлеб покупали, вплоть до того, каким мылом пользовались и что ели на завтрак? С кем спали, с кем просто общались? Даже то, в какого цвета урну выбрасывали мусор!

Я влетела обратно на ходу чеканя каждое слово, и сев за свой стол вывела на экран несколько фото тел жертв сделанных до вскрытия.

— Что… Зачем это всё? — инспектор Шанель поднялся со своего стула и подошёл к экрану, всматриваясь в изображения девушек.

— Вы говорили, что между ними нет никакой связи, кроме норэбан в котором семеро из них работали, а трое просто его посещали, — на мои слова все обернулись и кивнули.